Владислав Третьяк - Когда льду жарко…

Вначале мы проигрывали - 2:4, но у каждого из ребят сохранялось ощущение, что мы сильнее, что вот-вот наступит перелом. Боумен построил оборону на двух парах защитников - все они рослые, мощные парни, им было тяжело угнаться за нашими юркими форвардами, они стали выдыхаться. Тогда и Драйден задергался. 5:4 - выиграли мы.

Счет третьего, последнего в этой серии матча - 6:0 в пользу сборной СССР. Говорят, что в тот день москвичи просто одолели телефонными звонками спортивную редакцию ТАСС: «Неужели 6:0? Нет ли в этом какой-нибудь ошибки?» Казалось невероятным, что «звезды» профессионального хоккея проиграли вот так «всухую», бесславно…

Наши ворота защищал Мышкин, а Драйдена сменил Чиверс. Володя Мышкин сыграл превосходно, за три периода он не сделал ни одной ошибки - случай в хоккее редкостный. Мне нравится самообладание и решительность этого способного хоккеиста, его приветливость, уживчивый характер. Перед канадскими профессионалами Мышкин не испытывал ни робости, ни смущения - они для него «прочитанная книга»: наш молодой вратарь играл против канадцев и за «Крылышки», и за вторую сборную. Отмечу также, что Володя прошел хорошую вратарскую школу, занимаясь у В. Г. Ерфилова, который в середине 60-х начинал тренировать и меня. Словом, у этого парня есть все задатки для того, чтобы стать большим мастером.

Что касается Джерри Чиверса, то он после матча жаловался: «Русские делали со мной все, что хотели. Я выглядел ужасно. Не знаю, смогу ли прийти в себя после такого удара».

На лицах профессионалов после финальной сирены читалась подобающая случаю скорбь: все правильно, они присутствовали при похоронах мифа об их непобедимости.

Интересно, что в США и Канаде постарались забыть о «Кубке вызова» -ни анализа, ни выводов, ни отзывов в печати. Будто этого турнира и в помине не было…

Завершился тот удачный для советского хоккея сезон победой на первенстве мира и Европы в Москве. Подготовка к этому ответственному испытанию была построена так, что мы постепенно подходили к своей наивысшей форме, играли от матча к матчу все лучше и самые быстрые обороты набрали к решающим поединкам - с командой ЧССР. Результаты этих встреч-11:1, 6:1-в комментариях не нуждаются. Мне казалось: возникни сейчас необходимость еще в одном круге соревнований, и мы бы провели его даже сильнее. Обычно к концу любого турнира у игроков накапливается усталость - и физическая, и нервная. А тут мы не знали, куда девать энергию. Это был наглядный результат разумной и дальновидной тренерской стратегии.

Все звенья сборной СССР провели чемпионат ровно и сильно. Меня, как и в 1974 году, признали лучшим вратарем мирового и европейского первенств. В числе шести лауреатов директорат ЛИХГ объявил также Валерия Васильева, Бориса Михайлова, Сергея Макарова.

…Горькое событие той весны: не стало Всеволода Михайловича Боброва.

Это был удивительный человек. Еще недавно легендарный спортсмен, он сумел стать незаурядным педагогом, «открыл» и воспитал немало хоккейных талантов. Авторитет в спортивном мире Всеволод Михайлович имел огромный, причем этот авторитет основывался не только на его выдающихся прошлых заслугах (как думают многие), но и на его личных человеческих качествах. Например, таких, как доброта, честность, уравновешенность, постоянная готовность помогать окружающим.

Вспоминаю чемпионат мира 1974 года в Хельсинки. После того злополучного матча, когда мы крупно проиграли чехословацкой команде, в раздевалке на нас обрушился град упреков. Особенно не стеснялся в выражениях один из руководителей делегации… Опустив головы, молча сидели мы на скамейках. Нам и так было не по себе, а тут еще эта «накачка». И вдруг заходит Бобров. Спокойно и рассудительно говорит:

- Ничего, ребята. Не все потеряно. И мы, тренеры, виноваты. Будем теперь вместе исправлять ситуацию.

Именно такие слова нужны были тогда команде.

Вообще, раздраженного, взвинченного, злого Боброва я не помню. Всегда он был спокойным, ровным, доброжелательным. К игрокам неизменно относился с уважением, доверием, и спортсмены платили ему тем же. Это не значит, что Всеволод Михайлович не был требовательным. Нет, за соблюдением режима, за выполнением тренировочных объемов он следил строго, если кому и делая поблажку, то только самым талантливым, самым ярким игрокам. Бобров много прощал им, будучи твердо уверен в том, что в трудную минуту «звезды» не подведут.

К сожалению, я не видел Всеволода Михайловича в пору расцвета его спортивного дарования. Единственным хоккеистом нашего поколения, который выступал на льду вместе с Бобровым, был Михайлов - однажды он играл за молодежную команду, а Бобров за ветеранов. Борису поручили опекать великого форварда пятидесятых годов. Ветеран и тогда показал класс: забил в ворота молодых три шайбы. Борис Михайлов любит с гордостью вспоминать о том матче: «Играл против самого Боброва».