Валерий Смирнов - БЕЛЫЙ ВОРОН

Впрочем, смотря как рассуждать. Быть может, наоборот, очень даже согласуется. Хищники не всех парнокопытных подряд грызут, они все больше за больными и ослабевшими охотятся. Санитары природы. Если Ланда обязан пойти на дно во что бы то ни стало – так с паршивого Юрика хоть шерсти клок. Напоследок. Больше его охранять все равно не придется, если эту овцу решено принести в жертву. Вот лев и щелкает зубами. Иначе к чему ему лишаться хоть каких-то, но все-таки стабильных доходов? Но, иди знай, вдруг взбесилось животное, стало все вокруг насмерть рвать, подобно глупой ласке, давящей кур без счета. Враз всех передушит, а завтра что жрать? Однако, если крупный хищник по каким-то причинам уходит со своей территории, он может и специально передавить на ней всю потенциальную добычу, лишь бы у другого жратвы не было.

Вот и выходит: пусть пока не все ясно, однако решение я принял верное. Хотя бы потому, что кто-то обязан следить за балансом в природе. Пусть с высоты птичьего полета, понимая – парнокопытные, рвущие зеленую траву, составляют естественный корм львов. Однако уничтожать травоядных для развлечения никому не позволительно. В конце концов козлики-антилопки обеспечивают хоть какую-то финансовую основу страны. Передави их – в один день все рухнет, а значит, царящий ныне беспредел имеет свои рамки, несмотря на парадокс такого утверждения. Выйти за них – подписать себе смертный приговор, на что бригада Гуся явно нарывается.

На самом деле никакого беспредела нет. Это отмазка для испуганного обывателя, боящегося вечером высунуть свой нос на улицу. Существует строгая система, на которой все держится. Огрехи в виде высокой уличной преступности – всего лишь объективное обстоятельство с учетом нашенской специфики.

В по-настоящему цивилизованных странах уличная преступность еще похлеще – это я точно знаю. В их гарлемах круглые сутки творится такой содом, что гоморре рядом делать нечего, а полиция на все эти дела давно рукой махнула, не обращая особого внимания на преступления. При этом предупреждает добропорядочных граждан – не рискуйте ходить по тем районам, где проживает всякая нищая пьянь, блатота и наркоманы.

Да разве может быть иначе, если благосостояние районов впрямую зависит от доходов налогоплательщиков. Чем больше человек платит государству, тем лучше среде его обитания. Потому в нормальном районе можно ночью спокойно выпускать детей на улицы, не говоря уже обо всем остальном. А поножовщина, паршивые школы, захламленные улицы остаются уделом гарлемцев, у которых в жизни нет других забот, кроме уколоться, напиться, подраться и забыться.

У нас, конечно же, все как всегда, через задницу, потому и преступность кажется высокой. Разве может быть иначе, если в одном доме живет преуспевающий бизнесмен и опустившийся алкоголик? Вот почему даже центральные улицы полны неожиданностей, а фирмач средней руки при охранниках ходит. От профессионального киллера охрана еще никого не спасала, зато от случайного нападения защита вполне надежная.

Со временем, конечно, и здесь все будет, как у людей; мы внимательно следим за балансом сил в природе, иначе завтра все вообще в тартарары рухнет. Такой работенки хватит еще нескольким поколениям, любая заваруха мудрым воронам не в пользу. Мы не для того постоянно в родных краях торчим, не уподобляясь перелетным гусям, чтобы здесь расцвела полная анархия.

Значит, вполне вероятно, тот самый уровень рассчитывает исключительно на реакцию, которую можно от меня ожидать, хотя это всего лишь предположение. Но одно мне известно точно: я не позволю никому выходить за рамки положенного в своем родном городе. Хватит того, что мы терпим игрушки всяких говноедов в области банковской политики. Вот этим действительно на все плевать, кроме собственного непотопляемого кресла, дающего гораздо большие доходы, чем контрольный пакет акций какого-то “Нефтьзолотоалмазфонд”. Впрочем, акциями они тоже берут, и в приватизации гораздо активнее остального населения. Однако, мне сейчас впору думать не об этих милых людях, иссыхающих от любви к своему народу, а о других…

– Афанасьева примешь? – прервал мои раздумья голос секретарши.

– Конечно.

Как не принять, если я лично просил отставного челнока по фамилии Афанасьев написать заявление о приеме на работу в свою дочернюю фирму “Снежинка”. Мне постоянно приходится заниматься благотворительностью: спонсировать детский дом, подбрасывать инвалидам. Как же при таком трепетном отношении ко всем убогим не позаботиться о чернобыльце Афанасьеве? Он ведь не от хорошей жизни в челноки подался.