Гроза Года - Звезда Парижа

- Нет, князь, этот вопрос для меня очень значительный, - Людовик распалялся все сильнее, и почти кричал, - попрошу вас немедленно сообщить мне фамилии всех информаторов, поставлявших Наполеону сведения обо мне и моей семье.

- Мне нечего больше сказать, сир: вы знаете единственную фамилию, других информаторов не было. - Талейран спокойно наблюдал за возмущением Людовика и, сделав паузу, продолжил: - Маркиз де Сент-Этьен получил эти документы из рук Наполеона, я тогда уже не был министром внешних сношений, документами министерства распоряжался Маре.

- Хорошо, я забираю эти бумаги у вас и сам поговорю с де Виларденом, хочу взглянуть в его глаза. Он просил о том, чтобы отобрать у вас имущество, ставя вам в вину, что вы выдаете за наследницу де Сент-Этьенов ребенка, рожденного от другого мужчины. - Король поднялся и с горечью добавил: - Но я теперь не верю ни одному слову этого человека.

- Сир, я принесла свое свидетельство о венчании и метрику дочери, вы можете посмотреть их сами, - заметила Елена, она достала документы и протянула их Людовику.

- Нет, мадам, не нужно, крестный отец вашей дочери - князь Талейран, мне достаточно знать только это. Не волнуйтесь - все, что принадлежит сейчас вам и дочери, останется в неприкосновенности, - пообещал Людовик и простился. Елена, поддерживаемая под локоть Талейраном, вышла из кабинета короля.

- Дело сделано, - тихо сказал ей на ухо князь, - теперь не поворачивайтесь спиной к де Вилардену, он - человек совсем беспринципный и очень подлый, а вы сейчас разрушили мечту всей его жизни.

- Я уже давно ничего и никого не боюсь, - улыбнулась Елена, - но за совет спасибо.

- Тем более что я за последние две недели только и делаю, что даю вам с Доротеей советы, обычно я так не поступаю, - заметил Талейран и откинулся на подушки коляски, подставляя лицо теплому летнему солнцу. - Я уезжаю в Валансе, меня не будет до начала сентября. До этих пор постарайтесь не попадать ни в какие переплеты.

Коляска остановилась у дома Елены, молодая женщина поблагодарила князя и направилась домой. Сегодня она выполнила обещание, данное Арману, и сохранила имя и имущество своей дочери. Теперь молодая женщина была свободна и могла заняться тем, чего ей больше всего хотелось: она должна была завоевать своего прежнего любовника и довести его до такого состояния, чтобы тот приполз к ее ногам и умолял стать его женой.

Елена ходила по спальне, заваленной коробками с платьями, и нетерпеливо ожидала приезда графини де Талейран-Перигор. Она хотела не только разделить с подругой удовольствие от примерки новых нарядов, но и надеялась получить от Доротеи несколько советов в той рискованной игре, которую собиралась начать.

Коляска графини подкатила к широкому крыльцу дома на улице Гренель, и Елена побежала навстречу подруге.

- Доброе утро, дорогая, - улыбнулась графиня и подхватила Елену под руку, - надеюсь, ты не открывала без меня коробки? Это будет непростительное предательство.

- Нет, я же тебе обещала, - ответила молодая женщина, улыбаясь в ответ, и в который раз удивилась, как Доротея умудряется всегда выглядеть такой энергичной и веселой.

Подруги поднялись в спальню Елены и остановились среди коробок, перевязанных атласными лентами, горой стоящих посреди комнаты.

- Прежде чем мы займемся самым приятным делом на свете, я передаю тебе послание от дяди. Он сказал, что вчера вечером король встречался с де Виларденом, и результатом этой встречи стало то, что барону приказано покинуть Париж и больше не показываться здесь под угрозой ареста! Ну, а теперь - за дело,

Доротея потянула, развязывая, ленты с верхней коробки. Следующие три часа они провели, рассматривая и примеряя наряды, присланные мадемуазель Мишель. Модистка не преувеличивала: платья, поступившие из Лондона от нового поставщика по фамилии Штерн, оказались изумительными. Тонкие легкие ткани и изящная вышивка шелком со сложнейшими переходами цвета и вкраплениями золотой нити, которая то создавала широкую кайму по подолу платья, то тонкой линией проходила на поясе и у выреза, то мелким рисунком покрывала весь лиф платья или его юбку - все было идеально гармонично и необыкновенно изысканно.

- Боже, какая прелесть! Я даже не представляла, что такое может быть! После тех сплошь расшитых золотыми узорами имперских туалетов, что мы носили последние десять лет, эти платья кажутся мне простыми, как греческие хитоны, и в то же время необыкновенно современными, - восхитилась Доротея и решила: - Вот это лавандовое вечернее платье я заберу себе на сегодняшний вечер, а тебе куплю новое, когда завтра буду заказывать себе новый гардероб у мадемуазель Мишель. Нужно разыскать этого месье Штерна и скупить все платья, как только они придут в порт, чтобы больше ни у кого таких не было!