А.а. Ширинская - Бизерта. Последняя стоянка.

Заранее Юрий заказал обед в грузинском ресторане. В этот день мы бродили под дождем в Новодевичьем саду, и отдых вокруг обильного стола со множеством кавказских блюд оставил у нас теплое воспоминание.

У Кремля встретили группу манифестантов. Лозунги - абсолютно немыслимые еще год назад: «Оттолкнем гидру мирового коммунизма», «Меняем Лигачева на Солженицына», «Ленин - самый гуманный из палачей».

Благодаря культурному центру мы присутствовали на двух спектаклях в Большом театре. «Евгений Онегин» - что может быть очаровательней? И как всегда, все ждут сцену бала. Я даже вспоминаю русские балы в Тунисе!

Совсем иной второй спектакль, на который очень трудно достать билеты. Пьеса «Аз воздам» восстанавливает убийство царской семьи в 1918 году в Екатеринбурге. Написанная с заботой об исторической точности, сыгранная с большим, сдержанным достоинством актерами, сходство которых с персонажами поразительно, трагедия глубоко переживается публикой…

Я замечаю быстрые обмены взглядами, когда Николай II, обращаясь к тюремщику-еврею, спрашивает, не боится ли он, что придет время, когда потребуют ответ… от невинных?

И цитируя Евангелие, Божий завет: «Аз воздам» - только Богу судить, - император, который чувствует себя приговоренным, обращается к сыну, завещая ему никогда не искать мести.

Во вторник, 10 июля, в полночь мы садимся на поезд в Петербург.

Здесь начинается мое паломничество в прошлое моих родителей и в мое собственное и счастливое детство на берегу Балтийского моря. Увы! Я не увидела Ревеля, не увидела уютного домика с большими округленными окнами, ни длинной набережной вдоль серого моря, по которой каждое утро мы беззаботно гуляли, Маша, Буся и я.

Память об этом во мне еще так сильно живет, что время теряет свои границы. Где прошлое? Где настоящее?

Но другие воспоминания ждут нас в Петербурге, в Кронштадте, в Парголове, где жила тетя Катя.

Я знаю, что две семьи Манштейн ожидают нас, но я не знаю, что оговорено для нашего пребывания. Мы приезжаем точно по расписанию. На вокзале я сразу узнаю Женю в белой морской форме: он был у нас дома, когда «Перекоп» заходил в Бизерту.

С ним две дамы. Высокая, еще молодая, элегантная - это кузина Алла. Вдова папиного брата Льва, Мария Зиновьевна, старше меня и меньше ростом. Ее сопровождает родственник, располагающий автомобилем, - что, как я это скоро пойму, очень важно.

Итак, к утреннему завтраку мы оказываемся у Аллы. Ее муж ждет дома, где нас также встречают два кота и собака Рикки. И мы сразу чувствуем себя в семье. Олег Федорович Серебренников, муж Аллы, профессор математической логики в университете, где Алла преподает французский язык. Большого роста, склонный к полноте, с открытым спокойным лицом, все в нем классически напоминает ученого, сконфуженно теряющегося перед чисто материальными затруднениями повседневной жизни. Алла, вероятно, должна быть практичной за двоих. Она устраивает нас в спальне, перебираясь с мужем в столовую-гостиную, так как у них только две комнаты с маленькой кухней. Кроме книг, разложенных везде, важное место отведено орхидеям, что требует сложной системы отопления.

Здесь, как и в Москве, все время нашего пребывания точно расписано. Алла и Женя все разработали в деталях. Первым делом - и я очень этим дорожу - мы идем повидать дядю Юрия Сергеевича, самого младшего папиного брата.

Давно уже папы и его многочисленных братьев нет в живых. Дядя Юрий Сергеевич последний. Крупный, массивный, с правильными чертами лица, он совсем не похож на своего старшего брата, но мы оба очень взволнованы.

На кладбище Александро-Невской лавры, перед могилой Сергея Андреевича - его отца и моего деда - мы все чувствуем семейную связь, унаследованную от общих корней.

Я даже нахожу, что выразительное лицо Аллы больше напоминает подвижное лицо моего папы, чем своего собственного отца - наследие Сергея Андреевича.

Дядя, Юрий Сергеевич, держится прямо, еще чувствуется в нем бывшая сила. Мы подвезли его до дому и пошли пешком вдоль берегов Невы, довольно пустынных в этот тихий летний вечер.

План визитов и экскурсий никогда не был бы выполнен без помощи морских властей и отца Феофана, прибывшего на празднование 750-летия Невской битвы. Первый наш визит к адмиралу, начальнику штаба Ленинградской базы. Я спускаюсь по широким ступеням величественной лестницы Адмиралтейства в сопровождении морских офицеров, и все они знают, что я храню надежду дожить до дня, когда Андреевский стяг будет снова развеваться над городом Петра.