Лидия Завадовская - Кун Киу. Нефритовая бабочка

Дело, в сущности, было несложным - сопровождать агента и постараться, чтобы у него сложилось благоприятное впечатление о нас. Способов ублажить ревизора Пхатти знал немного, потому, наверное, и выбрал лису, да еще и танцовщицу в придачу. Ничего конкретного по поводу моих действий Пхатти не говорил, но стоило только взглянуть на его физиономию, на то, как мерзко он ухмыльнулся на слове «развлечь», и все становилось яснее ясного. А я…

А что я? Я всего лишь лиса, и не мне спорить с демонами. Наверное, человек, чья душа вселилась в меня пятьсот семьдесят шесть лет назад, может, и не был злым, но ни храбрецом, ни безумцем его назвать тоже было нельзя.

Я сделала несколько шагов назад - на сцену вышел Сакда, мой напарник. Мое сольное выступление закончилось, настал черед дуэта. По легенде Манора и принц должны были встретиться и тут же полюбить друг друга. На деле же это был просто достаточно откровенный танец, в котором элементы пасадобля смешивались с еще более древними брачными плясками. Я не удержалась и поискала глазами Луиса Каро.

Его было просто найти - белый костюм был хорошо различим в мерцающем полумраке. Агент Даатона сидел прямо за «мальчишником», который Таши настоятельно рекомендовал всячески поощрять. Каро так и не снял свои очки, но я не сомневалась, что он следит за каждым моим движением. С такого расстояния я не могла различить выражения его лица, но все равно послала ему насмешливую улыбку. Она как будто говорила: смотри, сейчас меня обнимает другой; ты мог бы быть на его месте; смотри, он для меня никто; но и ты тоже - никто.

Я выходила на сцену еще несколько раз. Напоследок Таши приберегал самые эффектные танцы, но обычно к этому времени зрители уже были настолько пьяны, что теряли нить повествования и ждали лишь, когда я окончательно разденусь. Каждый раз их ждало горькое разочарование, и этим, должно быть, объяснялось, почему мы так мало зарабатывали.

И все же после окончания спектакля компания за первым столиком, тот самый «мальчишник», щедро усыпала сцену разнообразной валютой. Здесь уже были и баты, и евро, и доллары… в том числе несколько сингапурских - их передал через Нуккида Луис.

В маленькой гримерке было не протолкнуться. Ради и Сакда решительно отстранили меня от зеркала, когда я попыталась избавиться от сценического макияжа. Бун и Таши спорили. Я едва не схлопотала по лицу, когда мой не в меру темпераментный коллега принялся показывать жестами, в чем конкретно был не прав его собеседник. Нуккид, прошмыгнувший в гримерку вслед за мной, ворчал и все торопил меня. Я огрызалась в ответ - и пыталась снять с головы чересчур добротно прилаженный плюмаж.

- Лучше расскажи, какой он, - шепнула я Нуккиду.

Обычно мы были вынуждены общаться шепотом или полунамеками, но сейчас можно было говорить и в полный голос - все равно на нас никто не обращал внимания. Однако сказалась привычка: нам редко выпадала возможность нормально поговорить, когда рядом был кто-нибудь из моих друзей. Не объяснять же им про хвосты и Пхатти! Таши даже в духов предков верил с трудом, так что же с ним сделается, узнай он, что одна из его танцовщиц лиса-оборотень? Лучше даже не пробовать.

- Странный, - ответил Нуккид.

Он принялся помогать мне вынимать из волос шпильки. Было больно.

- В каком смысле странный?

- Сама увидишь.

Я фыркнула. Жесткая налакированная шевелюра не слушалась и лезла во все стороны. За неимением зеркала и доступа к расческам, мне пришлось заплести волосы в кривую лохматую косу и спрятать ее под воротником атласного халата. Это был подарок от одного из моих поклонников и мое главное сокровище.

Нуккид оглядел меня с головы до ног и расплылся в улыбке, от которой даже мне стало неприятно на него смотреть.

- Он, кстати, сильно тобой заинтересовался.

- Посмотрим, что останется от Луиса Каро через пять минут.

Бун все еще продолжал кричать и брызгать слюной, позабыв про астму, когда мы с Нуккидом выскользнули из гримерки и направились в зал.

«Ну вот, - сказала я себе, - сейчас все начнется».

Я приветливо улыбнулась и приготовилась быть любезной и обаятельной.

Три. Два. Один. Я считала шаги до столика, за которым меня ждал Луис Каро. Я чувствовала в себе силу и знала заранее, что сейчас произойдет.

Мы, лисы, молимся Луне не только для того, чтобы принимать человеческий облик. Это правда, что лисы неагрессивны и по возможности избегают конфликтов, но не потому, что беспомощны. Нам дана сила околдовывать людей. Очаровывать их. Улыбка лисы - вот ее самое грозное оружие. Кто посмеет обидеть лису? Кто решится?