Ардаматский В.И. - САТУРН ПОЧТИ НЕ ВИДЕН

- Где там искать тебя?

- Спросишь госпиталь номер три и все. А там меня всякий знает. Спроси Егора и сразу укажут. Ну, спасибо за приют и угощение. Пойду дальше искать. - Савушкин встал.

- Иди, коли хочешь, а только зазря ноги нагружаешь. Разве ж можно сообразить, куда твоих забросило в этом коловороте? - Ферапонтов поднялся и протянул Савушкину свою ручищу. - Но раз надумал - иди…

- Пройду за Борисов немного и ворочусь, - сказал Савушкин. - До свидания, коли не шутил про переезд.

- Тут, брат, не до шуток… - запустив руку в кудлатые волосы, мрачно сказал Ферапонтов. - Фрицы хитрюги, дорогу они берегут, а мы - берегись, как хочешь. А нас-то, полицаев, трое на весь поселок. Вот и соображай, какие тут могут случиться штуки…

Савушкин вышел из поселка и зашагал обратно к железной дороге. «Можно было без шума прикончить гада», - подумал он. Но приказ Маркова безоговорочно запрещал подобные действия.

Перейдя через полотно, Савушкин вскоре сошел с дороги и углубился в кусты, где его ждали бойцы сопровождения. Ночью они вернулись на базу…

Марков внимательно слушал рассказ Савушкина об этой первой разведке. Все казалось важным. И то, что в деревне нет немцев, и то, что полицай Ферапонтов уже трусит. И то, что поблизости начал действовать какой-то партизанский отряд, а явно патриотически настроенный железнодорожник почему-то сидит в деревне. Все это может пригодиться…

У Маркова накапливалось все больше безотлагательных вопросов к секретарю подпольного обкома партии товарищу Алексею, но встреча с ним откладывалась и откладывалась. И хотя Марков прекрасно понимал всю сложность организации встречи, он нервничал…

Глубокой ночью Маркова разбудил Будницкий:

- ЧП, товарищ подполковник! Крупное нарушение дисциплины и режима секретности! - тревожно проговорил Будницкий и показал на стоявшего возле двери старшину Ольховикова - парня богатырского роста, про которого бойцы говорили, что он добрый, что телок-несмышленыш, а здоров, как бык в соку.

- Что там у вас? - Марков встал и прошел к сколоченному из досок столу.

- Старшина Ольховиков, доложите, - напряженным голосом приказал Будницкий и сам отошел в сторону.

Ольховиков переступил с ноги на ногу, потом сделал шаг вперед и вытянулся, почти упершись головой в потолок землянки. В это время Марков зажег лампу и увидел, что все левое плечо старшины в крови.

- Вы ранены? - спросил Марков.

- То кровь не моя, - прогудел Ольховиков. - То кровь…

- Докладывайте по порядку, как положено! - прервал его Будницкий.

Ольховиков глянул в потолок и заговорил мягким баском:

- Значит, так. Во время дальнего рейда подобрали мы раненого мальчонку. Колей звать. Тезка, значит, мне…

- Отставить ненужные подробности! - крикнул Будницкий.

- Есть отставить ненужные подробности, - как тихое эхо, повторил Ольховиков. - Ну, значит, подобрали того мальчонку и доставили на базу. Сюда, значит, - он умолк, преданно и вопросительно смотря на своего командира.

- Вы что, забыли, какой у нас режим? - строго спросил Марков.

Ольховиков пошевелил своими могучими плечами.

- Почему забыл?

- Товарищ подполковник, пусть он все доложит, как было, - сказал Будницкий. - Доложи, Ольховиков, при каких обстоятельствах ты дошел до своего преступного легкомыслия.

- Значит, так… - Ольховиков посопел, глядя в потолок, и продолжал: - За городом Гомелем подорвали мы бензосклад. И согласно схеме пошли до дому. Первый день переждали в лесу. В ночь опять же шли. Видим, горит деревня. Подошли поближе. Картина ясная - каратели побывали. Вокруг трупы раскиданы. Женщины, между прочим, и старики. И ни тебе живой души. А дома горят. Ну, значит, мы постояли, попечалились и пошли дальше согласно схеме. Только отошли от горящей деревни шагов на триста, глядим, метнулось что-то с дороги. Алексеенко враз туда и вытаскивает мальчонку. Рука у него простреленная вот сюда, - Ольховиков показал на кисть своей огромной ручищи. - Ну куда его деть? Бросить? Все мои бойцы молчат и на меня глядят. И я же вижу, как они глядят. И сам я что, изверг какой? Вот мы того мальчонку и взяли… - Ольховиков помолчал и добавил: - Смышленый. Лет тринадцать ему. Из города, между прочим.

Будницкий, который все время норовил врезаться в рассказ старшины, крикнул:

- Ты про режим скажи! Что ты об этом думаешь?

- Скажу… - Ольховиков снова глянул в потолок. - А что он, этот пацаненок, сделает вредного нашему режиму? А такой паренек может и сгодиться в дело. Для разведки, к примеру.