Ардаматский В.И. - САТУРН ПОЧТИ НЕ ВИДЕН

- Что тебе, родимый? - приветливо спросила она.

- Пусти переночевать… - совсем не просительно сказал тот, пристально оглядывая горницу.

- Ночуй, ночуй, родимый. Где лечь хочешь? В хате душно. Можно в пуньке, там чуть-чуть сенца есть.

- Лучше в хате, ночью сейчас уже холодно.

- Тогда сходи, родимый, в пуньку, возьми сенца и постели тут на пол.

Боец вышел во двор, осмотрелся, но ничего подозрительного не заметил. Взяв в пуньке охапку сена, он вернулся в хату. Сбросив сено на пол, он обнаружил, что в горнице находятся двое мужчин. Один сидел за столом, другой стоял, прислонясь к печке у самой двери.

- Откуда бредешь, бездомный? - весело спросил тот, что сидел за столом.

- Пробиваюсь к себе на Смоленщину, - спокойно ответил боец, кляня себя за то, что из-за проклятого сена он снова окольцевал гранату.

- Вон как! И откуда же ты пробиваешься?

- Из-под Минска.

- А там что делал?

- В окруженцах сидел, пока можно.

- Гляди-ка!

Боец стал медленно передвигать руку к карману, где была граната.

- Еще одно движение - стреляю! - хриплым голосом крикнул тот, что стоял у печки, и боец увидел у своего виска дуло пистолета. - Спокойно, парень, ну-ка сядь вон туда на лавку и руки положи на стол.

Боец выполнил приказ. Он решил поступить так: через несколько минут, когда в хату войдет Кравцов, он крикнет: «Засада!» - и - будь что будет! - бросит под стол гранату. Приняв это решение, он сразу успокоился.

- Мы свои карты не прячем, - тихо сказал тот, что сидел за столом. - Мы партизаны. А ты кто?

- Чего на бога-то брать? - усмехнулся боец.

- Удивляешься, что сами раскрываемся? - включился в разговор человек с хриплым голосом. - Так мы же играем без проигрыша. Если ты не гад, хорошо, а если гад, до утра не доживешь, а нам опять же выигрыш - одним гадом меньше.

Боец растерялся. В том, что сказал хриплый, была железная логика. Что же делать? Вот-вот должен войти Кравцов.

- Если вы партизаны, тогда и я партизан, - торопливо проговорил боец.

- Вон как! А нельзя без «если»? Мы-то тебе прямо сказали. И поторопись, мы тут по делу, а не театр разыгрывать.

- Ладно, я тоже партизан, - доверительно сказал боец.

- Случайно не с острова, что в Лиговинских болотах?

- Оттуда, - подтвердил боец, видя, что эти люди и без него знают об острове.

- Пароль на сегодня знаешь?

Боец молчал. Никакого пароля он не знал.

- Кто-то еще идет, - сказала женщина

- Это ваш? - тревожно спросил хриплый.

- Наш, и я ему сейчас дам команду бросить гранату.

- Не дури, мы здесь по случаю встречи. Понял?

Кравцов вошел в горницу и остановился в дверях, пытаясь разглядеть, кто тут есть в темной хате.

- Кто там? - спросила женщина.

- Можно у вас переночевать? - спросил Кравцов.

- Ночуй, ночуй, родимый, - с той же приветливостью сказала женщина.

- Я здесь, - услышал Кравцов голос своего бойца.

Кравцов сделал два шага вперед и остановился, сжимая в кармане гранату. Он уже видел силуэты сидевших у стола людей. В эти секунды напряженной тишины все находившиеся в хате, - кроме Кравцова, понимали, что сейчас может случиться беда.

- Мы из отряда «Мститель», - торопливо сказал хриплый. - Прибыли для обеспечения, возможно, известной вам встречи.

- Пароль? - с угрозой потребовал Кравцов и вынул из кармана гранату.

- Тропинка идет в гору, - сказал хриплый.

- На горе воздух чище, - произнес Кравцов ответную часть пароля и почувствовал, что ладонь, в которой он сжимал гранату, стала мокрой.

- Вы что же это, с ума посходили там у себя на острове? - со злостью спросил тот, что сидел за столом. - Тетя Аня, занавесь окна, зажги свет.

Женщина зажгла коптилку и поставила ее на стол. Сидевший за столом посмотрел на бойца, на Кравцова с гранатой в руке и нервно рассмеялся.

- Ну история могла быть! Да спрячь ты свою игрушку… - сказал он Кравцову.

Кравцов положил гранату в карман и сел. Теперь и он понял, что могло случиться, и тяжело дышал, облокотившись на стол.

- Разве ж это работа? - укоризненно сказал сидевший за столом. - Посылаете человека без пароля, - он кивнул на бойца. - Мы же могли прихлопнуть его в два счета. А заодно и вас.

- Это мое упущение, - тихо произнес Кравцов.

- Легко сказать - упущение, - ворчливо заметил хриплый. Теперь Кравцов разглядел его. Это был высокий худой человек лет тридцати пяти. Густые темные брови, черные глаза, рыжие усы.

- Легко сказать - упущение, - повторил он. - Свои своих могли перебить. Ну да ладно, как говорится, свадьбы не было, музыка не играла. Вы по встрече?