Артур Дойл - Английский с А. Конан Дойлем. Пиратские истории / A. Conan Doyle. Tales of Pirates

Through all the islands there ran tales of charred derelicts at sea(по всем островам ходили рассказы о /дрейфующих/ в море обгоревших судах, оставленных экипажами; derelict – покинутый, брошенный; что-л. брошенное за негодностью; судно, брошенное командой ) , of sudden glares seen afar in the night-time(о внезапно /появляющемся/ свечении, видимом вдали в ночное время) , and of withered bodies stretched upon the sand of waterless Bahama Keys(и о высохших телах, распростертых на песке багамских отмелей; waterless – безводный ).

Some hugged the shore, ready to make for the nearest port, while others struck far out beyond the known lines of commerce, but none were so stout-hearted that they did not breathe more freely when their passengers and cargoes were safe under the guns of some mothering fort.

Through all the islands there ran tales of charred derelicts at sea, of sudden glares seen afar in the night-time, and of withered bodies stretched upon the sand of waterless Bahama Keys.

All the old signs were there to show(все эти знакомые признаки показывали; old – старый; прежний ) that Sharkey was at his bloody game once more(что Шарки снова стал играть в свою кровавую игру).

These fair waters and yellow-rimmed palm-nodding islands(эти прозрачные воды и окаймленные желтым /песком/ острова с раскачивающимися пальмами; fair – честный, справедливый; чистый; to nod – кивать /головой/; наклоняться, качаться /о деревьях/ ) are the traditional home of the sea rover(спокон веку являлись пристанищем морского разбойника; traditional – передаваемый из поколения в поколение; home – дом, жилище ) . First it was the gentleman adventurer(сначала это был дворянин, искатель приключений; gentleman – хорошо воспитанный человек; человек знатного происхождения, дворянин ) , the man of family and honour(отпрыск древнего рода, человек чести; family – семья, семейство; род ) , who fought as a patriot(который сражался за интересы своего государя; to fight; patriot – тот, кто любит свою страну ) , though he was ready to take his payment in Spanish plunder(хотя /всегда/ был готов взять свою долю из добытых у испанцев богатств; payment – уплата, платеж; plunder – грабеж; добыча, награбленное /у врага/ ).

All the old signs were there to show that Sharkey was at his bloody game once more.

These fair waters and yellow-rimmed palm-nodding islands are the traditional home of the sea rover. First it was the gentleman adventurer, the man of family and honour, who fought as a patriot, though he was ready to take his payment in Spanish plunder.

Then, within a century, his debonair figure had passed(затем, в течение /следующего/ столетия, его галантная фигура исчезла; debonair – обходительный, вежливый, любезный, учтивый; to pass – проходить, проезжать; уходить, исчезать ) to make room for the buccaneers, robbers pure and simple(чтобы уступить место буканьерам, обычным грабителям; pure – чистый, беспримесный; полнейший, чистейший ) , yet with some organised code of their own(имевшим, однако, упорядоченный кодекс своих законов; code – кодекс, свод правил; to organise – приводить в порядок ) , commanded by notable chieftains(подчинявшимся прославленным главарям; notable – заметный, примечательный; выдающийся ) , and taking in hand great concerted enterprises(и предпринимавшим прекрасно организованные: «согласованные» набеги; to take in hand – взяться за /что-л./; enterprise – смелое предприятие ).

They, too, passed with their fleets and their sacking of cities(но и они ушли вместе со своими флотилиями и /умением/ брать приступом /целые/ города; to sack – грабить ) , to make room for the worst of all, the lonely, outcast pirate(чтобы уступить место худшему из всех – пирату-одиночке, изгою) , the bloody Ishmael of the seas(кровавому Исмаэлю морей) , at war with the whole human race(/находящемуся/ в состоянии войны со всей человеческой расой).

Then, within a century, his debonair figure had passed to make room for the buccaneers, robbers pure and simple, yet with some organised code of their own, commanded by notable chieftains, and taking in hand great concerted enterprises.

They, too, passed with their fleets and their sacking of cities, to make room for the worst of all, the lonely, outcast pirate, the bloody Ishmael of the seas, at war with the whole human race.

This was the vile brood which the early eighteenth century had spawned forth(это был мерзкий выродок, порожденный восемнадцатым веком; brood – выводок; to breed – вынашивать /детенышей/, высиживать /птенцов/; to spawn – метать икру; to spawn forth – порождать ) , and of them all there was none(но среди всех них не было никого) who could compare in audacity, wickedness, and evil repute with the unutterable Sharkey(кто мог бы сравниться в дерзости, гнусности и дурной репутации с ужасным Шарки; unutterable – непроизносимый; невыразимый, неописуемый; to utter – произносить, высказывать ).