Элин Сьёберг - Капкан для нежной девочки. Часть 1

– Еще одна тема, которую нельзя обойти вниманием – наличие писсуаров в мужских общественных туалетах.

– Не поняла. – Я теряюсь в догадках.

Честно говоря, я вообще никогда толком не задумывалась о существовании писсуаров. Первый и, думаю, последний раз, я очутилась в мужском общественном туалете в летнем студенческом лагере во время учебы в университете. Не помню, какой уже был праздник, но пива тогда все мы выпили изрядно. Я, конечно, тоже. Возле женского туалета образовалась очередь, которую не каждая могла отстоять. Вот наши мальчики и проявили галантность, сообразили уступить кабинки в своем туалете дамам, сами же пользовались писсуарами. Насколько помню, всем было весело.

Ни один мускул на лице Юхона не дрогнул, он с прежним серьезным видом стал объяснять суть проблемы, которая свелась к следующему. Группа феминисток развернула масштабную компанию против существования такого приспособления, как писсуар. Мол, оно оскорбляет женщин. Мужчины специально придумали его, чтобы подчеркнуть свою половую принадлежность. Мужчина может воспользоваться писсуаром, а женщина – нет. Следовательно, мужчины унижают противоположный пол, подчеркивая наличие у себя члена.

Мне тут же вспоминается старый анекдот о ссорящихся муже и жене. Муж сказал ей всего лишь: «Ты не права, моя дорогая». В ответ же услышал: «Ты говоришь, что я не права? Ты говоришь, что я вру? Ты говоришь, что я брешу? Так ты меня сучкой назвал!». Однако озвучивать этот анекдот при Улссоне я не решаюсь, вспомнив его гендерную корректность с рукопожатием.

– И что они предлагают взамен? – интересуюсь я с невинным видом.

– Демонтировать писсуары. Туалеты сделать общими, с кабинками. Все должны пользоваться унитазами, поскольку те приспособлены как к мужской анатомии, так и к женской.

У меня чуть не вырывается, что унитаз как раз-то и не в каждом случае приспособлен к мужской физиологии! Благо воспоминания еще свежи – туалет в поезде. Мужики то крышку поднять забудут, то мимо унитаза попадут. Однако я решаю не развивать дискуссию.

– Судя по опросам, проблема заинтересовала более пяти процентов общества, – оправдывается Улссон. – И мы не можем ее игнорировать. Это голоса на выборах.

Я хочу живо представить себе обсуждение такой проблемы у нас в патриархальном Хёгкуле, и у меня ничего не получается. Больше того, мне самой не улыбается ходить в общий туалет-унисекс. Скажем, понадобится просто подтянуть чулки. Так что, прикажете из-за этого уединяться в тесной кабинке? С такой логикой можно и презервативы запретить, как унижающие женское достоинство. Мужчина может его надеть, а вот дама – никак.

Я с тревогой смотрю на последний файлик. Что же Юхон мне припас на десерт? Интрига длится недолго и вроде бы разрешается самым безобидным образом. Улссон придвигает ко мне распечатку.

– Здесь сказка, которую желательно озвучить в вашем эфире в то время, когда детей дошкольного возраста укладывают спать, – говорит он.

Если бы я первый год работала на радиостанции, то, возможно, просто кивнула бы и положила бы сказку себе в сумочку. Но я воробей стреляный. Сказки бывают разные. Ненавижу графоманов и музыкантов-любителей. Всегда настороженно отношусь к слушателям, которые звонят в студию и предлагают прочитать по телефону стихи собственного сочинения или прослушать музыкальную композицию школьной группы. Даже если стихотворение адресовано любимой девушке, это еще не значит, что бездарные строчки должна слушать вся аудитория радиостанции.

– Кто автор этой сказки? – осторожно интересуюсь я, боясь услышать, что ее сочинил сам херр Улссон.

– Честно говоря, не знаю, – отвечает он, пожимая плечами. – Там должно быть написано. Мы взяли ее из программы министерства образования.

Я с облегчением вздыхаю. В министерстве сидят профессионалы, вряд ли они прибегли к услугам графомана. Но все же осторожность берет во мне верх, я вытаскиваю листки, принимаюсь читать. Слог хороший, чувствуется, что писал профессиональный литератор. Вот только с содержанием что-то не то. Я даже не сразу понимаю, что именно.

«В одном королевстве в давние времена, когда еще нас не было на этом свете, жили два принца».

Мой взгляд скользит по плотной офисной бумаге, я, даже читая про себя, уже представляю, как буду озвучивать текст в эфире низким вкрадчивым голосом, чтобы не потревожить покой детей, отходящих ко сну. Я машинально отмечаю для себя, что если речь идет о двух принцах, живущих в одном королевстве, то они должны быть родными братьями. Но в сказках всякое случается! И эта не оказывается исключением. Принцы, которые почему-то раньше не встречались, знакомятся, когда один из них почему-то играет в лесу на рояле.