Тереза Медейрос - Соблазненная дьяволом

Эмма стащила с себя корсет, словно избавилась от клетки, и помассировала красные полоски, которые оставил на ее нежной коже жесткий китовый ус.

– Ты еще слишком молод, чтобы ездить с кучкой бандитов, – обратилась она к мальчишке, разглядывая кучу одежды на пне. Джейми передал для нее тунику с длинными рукавами и брюки, которые, разумеется, вполне сошли бы за панталоны, чтобы носить их под юбками. Если бы у нее были юбки.

– О, миледи, я уже совсем взрослый. Этим летом мне будет четырнадцать.

Столько же, сколько и Эдвине, которая все еще спит, подоткнув под щеку свою потрепанную любимую тряпичную куклу.

Улыбнувшись, Эмма надела тунику. Потертая оленья кожа прикрыла ее тело до середины бедра. Она коснулась кожи, как мягкий бархат, но при этом была достаточно прочной, чтобы защитить от резких порывов ветра.

– А как ты оказался в такой разношерстной команде? Синклер тебя тоже похитил?

– Ага, миледи. Он похитил меня у егеря Хепберна, как раз перед тем, как этот господин мог опустить свой топор и отрубить мне правую руку.

Эмма резко повернулась, прижимая брюки к груди. Верный своим словам, мальчишка по-прежнему стоял словно по стойке смирно и смотрел в противоположную сторону, такой же отважный, как любой солдат, подчиняющийся приказу своего командира.

Должно быть, он услышал ее вздох, потому что продолжил свой рассказ совершенно обычным, даже извиняющимся, тоном:

– Видите ли, меня поймали за охотой на кроликов на землях графа. Зима была длинной, а мать с отцом умерли от скарлатины. У меня было пусто в желудке, но все равно я виноват. Всем известно, какое наказание ждет за воровство, а мне тогда было почти девять лет. Я был уже довольно взрослым, чтобы понимать, что делаю.

Эмму охватил ужас, и она зажала рот рукой. Какой же монстр прикажет слуге отрубить руку голодного ребенка, потому что тот поймал кролика? Понятно, что воспитанный человек не допустит такого зверства. Может быть, граф в это время зимовал в своем городском доме в Лондоне и егерь просто решил сам свершить такое суровое и ужасное правосудие без ведома графа?

– Что стало с этим егерем? – спросила Эмма, мгновенно пожалев об этом. Она не видела лица мальчишки, но слышала улыбку в его голосе.

– Графу пришлось нанять нового.

Эмма медленно отвернулась, уцепившись пальцами в податливую ткань брюк. Ей хотелось почувствовать отвращение и презрение к Джейми Синклеру, но вместо этого она ясно представила себе сверкающий на солнце поднятый топор и худое грязное лицо маленького мальчика, побледневшее от страха.

Стараясь справиться с волнением, которое вызвал в ней рассказ мальчишки, Эмма проскользнула в брюки. Внизу она их подвернула, чтобы не болтались по земле, и теперь они были ей почти впору. Наверно, этот наряд Джейми позаимствовал у кого-то из своих людей. В его собственной одежде Эмма просто утонула бы.

Эмма украдкой осмотрела себя со стороны, изумляясь, как туника из кожи облегает изгибы ее тела. Она улыбнулась, когда представила, как мать, увидев ее в таком наряде, падает в обморок. В Ланкашире быстро промелькнувшей перед глазами женской лодыжки было достаточно, чтобы разгорелся скандал, который мог распространяться на многие поколения. Вот почему Долли Стротерс и Мэриузер Диллингем вынуждены были пожениться, после того как Долли споткнулась, выходя из кареты, и нечаянно продемонстрировала молодому краснеющему викарию подвязку над коленом!

Мать Эммы предпочла не обращать внимания на тот факт, что Эмма много раз холодным зимним утром потихоньку выскальзывала из дома, одетая в охотничье пальто отца и его огромные брюки. Когда неделю в доме не было мяса, а потом к ужину на столе появлялась зажаренная куропатка или кролик, мать просто склоняла голову и благодарила Бога за его великодушную заботу, не замечая того, что ее старшая дочь встала задолго до рассвета, чтобы помочь Господу в его делах.

Эмма здорово обрадовалась, когда обнаружила пару крепких кожаных ботинок, на которые она могла сменить свои легкие туфельки из кожи козленка. Они были бы ей размера на три больше, если бы не пара толстых шерстяных носков, которые Эмма обнаружила рядом с ботинками.

Она уже была готова сказать мальчишке, что он может повернуться, ничем не рискуя, как вдруг увидела на пне еще кое-что, чем Джейми предлагал ей воспользоваться.

Это была узкая полоска дубленой кожи, которая прекрасно подходила для того, чтобы связать волосы сзади, и ветер не будет их трепать. Озадаченная такой любезностью, Эмма попыталась пальцами разобрать спутанные волосы, а потом собрала их в толстый кудрявый хвост на затылке. Конечно, это была не атласная ленточка, выдернутая из витрины какого-нибудь мануфактурного магазина на Бонд-стрит, но сейчас для Эммы не было подарка более практичного или более милого.