Фиона Макинтош: Храню тебя в сердце моем

Она насмешливо посмотрела на него.

– Так же и я в один прекрасный день отплачу вам за вашу доброту. Если вы поможете осуществить мою мечту, когда-нибудь я сделаю то же самое для вас…

Обещаю.

Она покачала головой, удивляясь его фантазии, но протянула руку.

– Договорились. Я Иден. Иден Валентайн.

Даже ее имя было прекрасно.

– Спасибо, мисс Валентайн, – пробормотал он и поцеловал мягкую замшу ее перчатки.

Иди Валентайн пребывала в веселом недоумении из-за того, что незнакомец – без памяти, без имени – взял ее за руку и вместе с ней двинулся по дорожке к боковым воротам больницы.

– Мне кажется, лучше будет разговаривать, – пробормотал он. – Это отвлекает людей, они подумают, что нет ничего странного в том, что мы идем куда-то вместе.

– О чем же мы будем говорить? – спросила она, все еще недоумевая.

– Ну, – бодро начал он, – почему бы вам не рассказать, зачем вы приехали в госпиталь? Этого должно хватить, пока дойдем до ограды, а там вы сможете избавиться от меня. – Он ободряюще улыбнулся и даже похлопал ее по руке, словно они были чрезвычайно близкими друзьями.

– Ладно, – сказала Иди. – Вчера приехала сюда забрать деньги, а сегодня кое-что привезла начальнику госпиталя.

– И что же вы привезли? – Когда дорожка сузилась, он жестом вежливо пропустил ее вперед.

Иди слегка расслабилась, очарованная его манерами.

– Костюм. Начальнику… Ну, мой отец – портной, и мистеру Донегалу нравятся костюмы, которые он шьет. – Она откашлялась и указала направление.

– Мистер Донегал был слишком занят, чтобы… э… мы почти пришли.

Внезапно ожил граммофон, заиграла музыка – это явно было отправной точкой для настоящего веселья, потому что ветер стал доносить до них голоса. Какая-то женщина громко засмеялась.

– Похоже на курицу, которая хочет снести яйцо, – заметил он.

Иди усмехнулась, снова услышав похожий на кудахтанье смех, и представила себе больничный курятник.

– Приятно слышать счастливые голоса, – призналась она, и ее слова прозвучали печальнее, чем ей хотелось.

– У вас очень хорошо получается, мисс Валентайн, – заверил он ее таким нежным тоном, что она ответила ему не менее милой улыбкой.

– Меня интриги не увлекают. А вы, кажется, ничего против них не имеете.

– Ну, может быть, я был шпионом во время войны, – подмигнул он.

– О, вы действительно так думаете?

Он покачал головой.

– Нет. Как зовут вашего отца?

– Эйбрахам. Эйб.

– У него есть магазин?

– Да. Называется «Валентайн и сын». О, смотрите! – воскликнула Иди, с восторгом глядя на серое лондонское небо, которое теперь закрывали яркие шары, поднимавшиеся над больничной крышей. Постепенно некоторые шары отделялись от остальных, и ветер уносил их навстречу неизвестности. Она видела, что ее спутник сначала посмотрел туда же, куда и она, а затем быстро опустил голову, когда из-за живой изгороди появился какой-то человек, который вел рядом с собой велосипед.

Она сразу почувствовала себя виноватой, у нее внутри все сжалось при мысли, что мальчик-посыльный из магазина может внезапно проявить интерес к ее новому хобби – помощи в организации побега. Иди напомнила себе, что мистер Джонс – не преступник. И встретила взгляд молодого человека бодрым приветствием.

– Смотри, какие воздушные шары, – сказала она, заставляя его поднять взгляд вверх и надеясь, что он не запомнит человека, идущего рядом с ней. – Это в честь праздника. Там есть торт. – Она улыбнулась.

Они прошли мимо подростка, который вежливо прикоснулся к своей кепке.

– И сын? – непринужденно спросил мистер Джонс.

Она моргнула, мысленно возвращаясь к тому, о чем они говорили. Иди кивнула, пожав плечами.

– Извините, я не хотел…

– Нет, все в порядке. Дэниела с детства готовили к этой работе. Отец всегда хотел, чтобы он унаследовал магазин.

– Конечно. И вы тоже изучали семейное дело, да?

Она тихо вздохнула.

– Я швея, да.

– Вы можете раскроить и сшить костюм?

– Разумеется, – подтвердила она, жалея, что это прозвучало почти с вызовом.

Он остановился, позволив ей первой пройти сквозь проем в ограждении между внешним миром и территорией госпиталя. Они сразу же услышали шум машин, но главным источником звука по-прежнему оставался праздник.

– Тогда семейному бизнесу ничего не грозит? – Он нахмурился, следуя за ней.

Иди пожала плечами. Разговаривать на эту тему не имело смысла.

– Вот мы и пришли, мистер Джонс, – сказала она, когда они вышли на тротуар из-под небольшой арки ворот, почти спрятанной за высокой изгородью, поросшей бирючиной.