Джулия Джастис - Тайна мадам Лефевр

Внезапно легкое ли колебание воздуха или проблеск света привлекли ее внимание. Всегда настороже, Элоди, поведя одними глазами, обнаружила источник, почти неуловимое движение в верхнем углу зеркала, отражающего и ее образ, и окно, выходящее на задний двор.

Едва дыша, она слегка повернула голову вправо. На узком балкончике под окном определенно кто-то находился. Мужчина, бесшумно наблюдающий за ней, полускрытый за увитой вьюнком стеной. Виднелись лишь его глаза. Если бы Элоди не посмотрела в зеркало в этот момент, даже не заметила бы, как он оказался на балконе.

Незнакомец, судя по положению головы, был очень высок и явно проворен, коль скоро сумел вскарабкаться по стене совершенно бесшумно. Элоди не могла определить, худощав он или крепкого телосложения, имеет ли при себе оружие.

Но эти сведения в любом случае не помогли бы. Ножницы были единственным орудием обороны, имеющимся сейчас в ее распоряжении, маленький пистолет хранился в ридикюле в платяном шкафу, а нож – в ящике прикроватного столика.

Время шло, но незнакомец по-прежнему оставался неподвижным, и Элоди, долго сдерживая дыхание, выдохнула. В ярком послеполуденном свете он отчетливо видел, что она одна в комнате. Если бы он намеревался напасть на нее, давно бы это сделал.

Кто же он? Уж точно не один из тех, кто ведет наблюдение за домом с тех пор, как Клара поселила ее здесь. Никто ее не беспокоил со времен неудавшегося покушения, очевидно считая фигурой слишком незначительной, неинтересной, особенно после того, как Наполеон был сослан на Святую Елену, что положило конец мечтам о Французской империи.

Еще несколько секунд Элоди не сводила глаз с зеркала. Хотя она и была почти уверена, что незнакомец не намерен нападать на нее, напряженные нервы и закипающий гнев заставили ее заговорить.

– Месье, раз уж не собираетесь стрелять в меня, зайдите и сообщите, что вам угодно.

Наблюдающие за ней глаза расширились от удивления, затем незнакомец плавным движением запрыгнул в окно и предстал перед ней. Отвесив церемонный поклон, произнес:

– Мадам Лефевр, полагаю?

Элоди затаила дыхание, впечатленная его мужественной силой. Тот выпрямился над ней во весь рост. Если он задумал причинить ей вред, она в большой опасности. Должно быть, англичанин, ведь только у представителей этой нации походка столь высокомерна, будто весь мир принадлежит им по праву рождения. Он возвышался над ней, худощавый и внушительный. Несомненно, в его руках и плечах недюжинная сила, позволившая с легкостью забраться на балкон, а далее в ее комнату.

Одежда незнакомца была совершенно непримечательной. Плохо сидящие сюртук и бриджи, потертые сапоги из тех, что носят многочисленные торговцы и клерки, населяющие огромный город. Но черты его лица, точеные скулы, нос с легкой горбинкой, чувственные губы и красивые бирюзовые глаза с первого взгляда привлекли бы внимание любой женщины, включая ее саму. Она так увлеклась, что забыла о потенциальной угрозе.

Отмечая ее пристальное к себе внимание, он улыбнулся. В иных обстоятельствах она сочла бы эту улыбку смущающей, если бы не настойчивое ощущение déja-vu [1].

– Я вас знаю? – спросила она, пытаясь понять, отчего его лицо кажется ей таким знакомым. – Мы встречались прежде?

Улыбка незнакомца погасла, взгляд сделался ледяным.

– Нет, мадам. Со мной вы незнакомы, хотя, как мне кажется, должны хорошо знать моего родственника, Макса Рэнсли.

Макс. Перед мысленным взором Элоди тут же промелькнул его образ. Такой же высокий рост, крепкое телосложение, вьющиеся золотистые волосы, голубые глаза. Аура властности вкупе с добротой и галантностью тогда покорила ее сердце, а сейчас заставила его мучительно сжаться при воспоминании об этом человеке.

Послеполуденное солнце придавало светлым волосам мужчины рыжеватый оттенок, правда, глаза не голубые, тем не менее они с Максом удивительно похожи.

– Вы брат Макса?

– Я его кузен. Уилл Рэнсли.

– Он здоров, полагаю? Мне было очень жаль оказать ему… дурную услугу. Я надеялась, что с бегством Наполеона с Эльбы вскоре после венских событий карьера Макса не слишком сильно пострадала.

Уилл насмешливо вздернул бровь, и Элоди тут же позабыла о своей мимолетной симпатии к нему, снова насторожилась. Нет, этот мужчина явился не с добром.

– С прискорбием сообщаю: вашим надеждам не суждено сбыться. Будучи кузиной дипломата, вы не можете не знать, что эти, как вы выразились, «события», едва не убившие герцога Веллингтона, разрушили карьеру Макса. Его выслали с позором, и лишь переломный момент в войне подарил ему шанс восстановить доброе имя на поле битвы.