– Ну, что вы! И не нужно припоминать! Где уж нам, грешным. Кстати, а где Павел? Впрочем, не так уж и важно. Мы обязательно с ним свидимся, – Редиска вновь принялся описывать достоинства ее мужа. При этом он все время многозначительно поглядывал на меня. Ведь он сегодня стал очевидцем чего-то, по его мнению, непристойного.
– А вы уж не на исповедь ли ходили, дорогуша?
– Я? Ну, в общем… Да, я хотела… Но…
– Обязательно! Обязательно нужно исповедоваться! Знаете ли – наши грехи, как змеи под камнями. Отодвинешь его – змеи и выползут на свет Божий. Смею надеяться, что когда я приму сан, вы посетите меня на исповеди. Сочту за честь.
Я заметил, что Майя старается избегать пытливого взгляда Редиски. Она то что-то искала в сумочке, то теребила косынку, то просто нервно сжимала пальцы.
– Кирилл, – Редиска наконец удостоил меня своим вниманием. – Кстати, тебе тоже не мешает исповедоваться. Все мы склонны к соблазнам и…
– Чрезмерно благодарен, – ответил я с издевкой. – Кстати, Редиска (я специально назвал его по студенческому прозвищу), когда ты исповедуешься, надеюсь, не забываешь упомянуть о рабе Божьей Галке? Безвременно покинувшей нашу землю. И не забываешь упомянуть тех, кто ей помог покинуть наш грешный мир раньше времени? Но вот свечку за упокой ее души не ставь, не надо. Это делают без тебя.
Я нарочито вальяжно похлопал его по плечу.
– Кстати, на счет змей. Ты, я помню, в институте зачет по анатомии пресмыкающихся сдал на «отлично». Ты всегда уважительно относился к змеям.
Редиска побледнел. Его лицо перекосило, а в глазах появился дьявольский блеск. Впрочем, проигнорировал мое замечание, и последнее слово оставил за собой.
– Передавайте привет вашему мужу, Майя. Надеюсь, мы еще встретимся.
Я хотел было ответить, но передумал. Пусть за такими как он остается лишь слово. Всего лишь слово. И не более…
Мы шли по широкой многолюдной Тверской, еще недавно улице Горького. Майя очень естественно, как само разумеющееся, взяла меня под руку. Ее все еще знобило. и она слегка прижалась щекой к моему плечу. И мне показалось, что Майю я знаю уже тысячу долгих лет. Когда в одно утро она превратилась из холодной, резкой женщины в беспомощного и растерянного ребенка.
– Может быть, не нужно было с ним так? Он все же служит церкви, – неуверенно сказала она.
– Ты о Редиске? – усмехнулся я и успокаивающе похлопал ее по ладони. – Майя, я не против церкви и уж тем более не против Бога. Я против конкретных людей, которые хотят прикрыться его именем. Они пострашнее любого безбожника. А я, Майя, если честно, удивлен. Такая уверенная, сильная женщина… Или я ошибался?
– Ошибался. Моя уверенность от моих бесконечных сомнений. Она, как щит, которым я просто прикрываюсь.
– И почему сегодня ты этот щит потеряла? Не пожалеешь?
– Сегодня… Сегодня я пришла на исповедь. Но мне так это и не удалось. Так, имею же я право хоть на малейшую искренность?
– Я польщен быть твоим духовником.
– Зачем духовником? Достаточно – приятелем. Ведь мы даже перешли на “ты”. Или ты не заметил?
– Ну, все произошло само собой. Когда два союзника организовывают команду против общего неприятеля, они невольно переходят на “ты”.
– Как интересно. Мы еще не стали друзьями, а у нас уже появились общие враги.
– А хочешь, чтобы тебе стало легче, ты проведешь генеральную репетицию. И все расскажешь мне? Я, конечно, не смогу отпустить твои грехи, но все сумею понять. Все – все – все…
– Откуда такая уверенность?
– Откуда? – не унимался я. – Ну вот, смотри!
Я старался говорить беспечно, тем самым скрашивая неловкость.
– Как-то я тоже собрался исповедаться, честное слово! Вспомнил заповеди. Прикинул, что смогу ответить на них…
– И что же? – Майя улыбнулась.
– Да ничего хорошего! Прелюбодействовал? Да. И не на одну женщину смотрел с вожделением. Клялся понапрасну? И не раз, и не всегда исполнял клятвы. Любил ли врагов своих? Всегда их ненавидел и ненавижу, и щеку им никогда не подставлял, а вот по морде бил, случалось. И добра никогда им не желал. Воровал? Эх, даже этот грешок имеется, хоть и в далеком босоногом детстве. Что еще? Жену ближнего соблазнял?..
Здесь я запнулся.
– Ну и! – Майя ободряюще толкнула меня локтем.
– Ну, бывало. Могло быть. Или будет… Ну да ладно. В общем, с букетом таких достоинств я так и не осмелился явиться в храм… Лишь мог гордиться, что не убивал. Хотя могло быть и такое, сколько войн уже мимо нас прошло, и сколько еще идет… И, если не убил, то по чистой случайности. Впрочем, что еще будет? А что касается Редиски… Тот, как я думаю, все заповеди старался соблюсти. Тщательно и аккуратненько. Вот, правда, убийство…
Читать дальше