Сардана Ордахова - Московские картинки (сборник)

Ночью Ы приснился сон, где он вовсе не был никаким профессором, а простым сантехником, и ему было хорошо.

Именно так – с большой буквы, хотя это не фамилия. Она каталась по бульвару каждый вечер. Окружающие взирали на нее с завистью.

– Ох, и хороша! – вздыхали бабки, слезящимися глазами провожая ее стремительный полет по пронизанной оранжевыми закатными лучами дорожке. – Была бы я молодая, так я тоже… Могла бы.

Во времена бабушкиной молодости никто на самокатах не катался. Вернее, катались только малые дети. Сейчас, особенно этим летом, много дюжих парней, взрослых девиц, а также женщин в возрасте пересели на самокаты. Удобно.

Девочке было лет около двадцати пяти, работала она копирайтером в фирме, которая продавала постельное белье. Хорошее белье, качественное. На досуге девочка каталась на новообретенном самокате. Дело в том, что некогда самокат у нее уже был. Лет шесть-семь назад, резвой студенткой первого курса, мечтающей покорить весь мир, девочка посетила с подружками Финляндию. Там она сразу запищала от восторга при виде роскошных дорожек для велосипедистов, самокатчиков и прочих роллеров. На все свои карманные деньги девочка, не раздумывая, приобрела самокат. Это был первый нормальный взрослый самокат, произведенный самокатной промышленностью, которая наконец-то задумалась о солидном потребителе. Выдерживал он до 80 килограмм живого веса, как гордо сообщил продавец с серьгой в ухе. «Я бы сам купил! – уверял он, кладя мощную волосатую длань на широкую грудь. – Но я вешу около ста килограмм».

Путевка была короткой, и через три дня фирменный «Лев Толстой» примчал гордых своей самостоятельностью путешественниц обратно на тот же Ленинградский. Сойдя с распакованным уже самокатом на платформу, девочка осознала, что выглядит как-то глупо. Вокруг деловито шныряли грузчики и таксисты. Было немного серо, немного страшно и немного жаль потраченных на бесполезную железяку семидесяти пяти евро. К тому же она боялась родителей.

– Слушайте, – обратилась она к подружкам. – И зачем я его купила?

– Как зачем, кататься будешь! – ответили девчонки, размахивая яркими веселыми пакетами с одеждой. Родители не встречали – взрослые уже, сами доедут, не ночь ведь. Днем родителям работать надо.

– Да не буду я кататься, не сошла еще с ума, – огрызнулась девочка. – Ну ладно. Кто на зеленую?

Девочки деловито распределили между собой запасы жвачки, потому что накануне выпили пива «Лапен культа» с отвязными финскими студентами. Они еще немножко поболтали и попищали на привокзальной площади, с хохотом выставляя друг дружке нарощенные розовые коготки, и собрались по домам.

А самокат куда-то исчез. Вот пока они о чем-то договаривались и хвастались, на кого сколько раз посмотрел Микки, самый красивый вчерашний знакомец – взял и тупо исчез. Народу была тьма. Милиции ноль. Да и что она могла сделать?

Девочка, погрустнев, спустилась в метро. Вот бывает же так – вещь тебе вроде совсем не нужна и даже раздражает, а как пропадет – именно ее и не хватает. Родителям она сказала, что все деньги весело проела в тамошнем Хезбургере, который не чета здешнему, недавно открывшему рядом, в ТЦ «Азовский». Рыба там у них какая-то особенная в бутерброде, да и соус не тот. Ох, не тот.

Девочка одолела свою филологию, с помощью подруги матери нашла работу. Платили не то чтобы много, но жаловаться тоже вроде грешно. В Москве никто по-прежнему не катался на самокатах.

На работе, разбирая почту и вручную удаляя спам, с которым безуспешно боролись олухи-админы, девочка часто встречала странную фамилию: «Самокатчиков». Самокатчиков предлагал счастье по сходной цене. У Самокатчикова всегда все было самое лучшее и свежее. Самокатчиков рассылал видео-уроки о том, как добиться еще большего счастья. Самокатчиков преследовал ее годами.

Весной измученной девочке приснился сон с этим самым Самокатчиковым, который сказал ей: «Самокатчиков – это не фамилия. Это один из многих моих псевдонимов. На самом деле это ты – самокатчикова. Ты – та девочка с самокатом на вокзале. Твой самокат все еще ждет тебя в камере хранения, ячейка номер 2947—с».

С тех пор самокатчикова девочка каждый вечер летала по бульвару. Подшипники мягко гудели, а ветер свистел у нее в ушах. В Москве появилось много велосипедных дорожек, и проехав бульвар, она сворачивала на одну из этих дорожек, чтобы нестись еще быстрее, и ни в коем случае не сбить с ног профессора Ы.