Денис Рубцов - Сѣверу Сѣверное

Зимній фестиваль въ незамѣтномъ городкѣ у озера.

– Снѣгъ искрится сильнѣе.

– Сильнѣе хруститъ.

У одного вельможи имѣлись рабъ и рабыня (прикованные такъ близко другъ къ другу тяжёлыми цѣпями, что у нихъ часто рождались дѣти, которыхъ вельможа продавалъ въ обмѣнъ на сладости и вино).

Иной же вельможа, злѣе прежняго, не сталъ слушать совѣты и не открылъ доходный дельфинарій. Вѣдь у дельфиновъ могутъ быть дѣти, а высшихъ существъ въ неволѣ содержать нельзя.

– Такъ больше нельзя.

Бункеръ; въ душевой на полкѣ: одеколонъ «Русскій лѣсъ» и опасная бритва. Здѣсь мокрый-чистый полъ. Стѣны, потолокъ, красный абажуръ, лампа правильно мерцаетъ ртутью. Гдѣ-то техники гулъ, гдѣ-то баки съ водой, складъ (многолѣтній запасъ кипятка). Въ комнатѣ сейфъ въ синей краскѣ (внутри: дѣло подъ грифомъ, съ номеромъ пистолетъ). На столѣ изъ орѣшника: бутылка шампанскаго, бокалъ съ гранями и стопка коленкоромъ покрытыхъ книгъ. Въ сахарницѣ рафинадъ; чашки и блюдца нѣтъ нигдѣ, но есть лимонъ. За сосѣдней стѣной узелъ связи, спальня и видъ на Чёрное морѣ за толщей бетона.

Утро раннее скоро, безпощадно глубокое, мраморное. Скоро ты встанешь, проведёшь рукою по губамъ, вдохнёшь глубоко (не думая ни о чёмъ).

Разсказать – какъ оторвать (до той поры, неизвѣстное удержитъ насъ; рядомъ).

– Жизнь твоя – картинка акварельная – говоришь ты ей, пока она спитъ.

– …

– Ѣдемъ дѣвочка въ тепло.

– Такъ вѣдь рано.

– Ѣдемъ. Подышимъ вѣтромъ на морѣ.

По бульвару внизъ, внизъ къ рѣчному порту. Тамъ неподвижны колёса парохода, тамъ дымъ листвы по рѣкѣ, студёная рябь. За мостомъ городъ, за мостами ты – глаза оленьи за вѣтвями кустовъ.

Шафраны торчатъ, осеннія астры, дицентра – разбитое сердце, выстрѣломъ надвое расколото средоточіе. Червякъ замерзать молча выползъ.

Сезонъ.

Родина души – оплотъ тишины, красивое слово «покои».

Матка пчелиная, влагалище мудрости. Сердце въ сокѣ изъ тревогъ; сочится мёдомъ линія ея, сургучной патокой, сахарной мастикой (главпочтамтъ, бандероль, сургучъ; перо по сухой бумагѣ скрипитъ, аккуратно выводитъ: «три-пять-два, восемьсотъ, Туапсе»).

– Чѣмъ пахнетъ лоно?

– Родиной.

– Тѣнистыя, вмѣстительныя глубины.

– Раскрытые лепестки – гречихи цвѣтъ, гречишное зёрнышко.

Тёплый омшаникъ, ртутью вода на листьяхъ настурціи, разсѣчённой рудбекіи золотые шары.

Дрожь и сокъ.

На столѣ веранды фонарь, потёкшая щёлочью «Комета». Сухія на тканомъ половикѣ мухи, на скатерти Де Барао, а въ туесахъ мёдъ.

Скульптура, догма – тихо меркнущее небо. Башни изъ кирпича кинематографа, птичьи горки, въ листвѣ дворъ, въ высоткахъ.

Гербовая цѣпь, окаменѣлыхъ деревьевъ ликъ; городъ мавзолеевъ.., реликтовой пустоши.

До твоего вмѣстилища – лабиринты мрамора глыбъ. Петуніи сохнутъ.

– Болѣе же вырожденіе ничего не интересовало.

Жизнь, начавшаяся при появленіи тебя, суть – могущество.

– Нѣкоторыя слова необходимо произносить чаще.

– Во-первыхъ, одиночество.

– Серьёзный жанръ.

– Берегъ дѣйствительности.

Ночь первой величины.

– Туманъ, лёгкій иней. Осени дымки, свѣта фаръ, приборовъ. По шоссѣ.