Рашида Стикеева - Ключ

К этому делу он подошел степенно, всё обдумав. Потому как был по природе своей человеком серьезным, где-то даже старомодным, тем более в сердечных делах.

Григорий орлом смотрел на барышень. Мужчина он был хоть куда. Высок, темноглаз, черноволос. Глубокий низкий голос, большие сильные руки. Обходителен и обаятелен, как это могут делать только большие крупные мужчины. При таких характеристиках девушки сдавались практически сразу.

Для начала молодой человек высматривал девушку, потом присматривался к ней, затем приглядывал – прикидывал, делая маленькую слежку на предмет привычек, подружек. Отдавая себе отчёт, что всё это жизнь человеческая, а значит, ценная: как его собственная. Понимая, что экспериментировать не стоит ни с собственной жизнью, ни с чужой, потому как дается она человеку один раз. И удовлетворяясь фактами и размышлениями, начинал ухаживать. Ненавязчиво и неназойливо. Но серьёзно и с душой.

После продолжительных встреч, которые порой длились и по полгода, делал выводы и красиво расставался. Один раз случился отказ и с женской стороны. Девушка оказалась с норовом. Барышня даже в негодовании топнула ногой, обозвав его собственником. Григорий покряхтел, попереживал, осознал, что перегнул палку, двинулся дальше на поиски той единственной, которой бы доверил самого себя и своего будущего ребёнка. Про любовь он не думал. Нет, конечно, задумывался! Ну что такое любовь? Так… страсти-мордасти. Всё ненадежно. А семья требует ответственности. Тем более если речь идёт о его собственной семье. Поэтому и женщина, мать его детей, должна быть самой что ни на есть надёжной.

Сам Григорий вырос в большой многодетной семье, был последним – седьмым в вечно кричащей, дерущейся ораве детей. Родители надрывались в колхозе со старшими детьми, зарабатывая трудодни. Дети росли как могли. По всем законам тяжёлой крестьянской жизни.

Вся семья с детства привыкла видеть Гришку рядом с матерью. Мальцом, хватающимся за край материнской юбки, подросшим, сидящим украдкой на её коленях. Отроком, шушукающимся с ней на завалинке в огороде. Юнцом – везде и всюду ей помощником.

Гриша с малолетства знал, что мать всегда буквально тряслась над ним. Потому как потеряла предпоследнего. Лелеяла и холила своего последыша как могла. А как могла?! Сама всё время находилась в состоянии выживания. Он был очень благодарен ей за то, что та оберегала его от всех невзгод трудной крестьянской жизни. Была ему уютным гнездом и защитой одновременно. Ему единственному читала на ночь две чудом оказавшиеся в доме тонкие книжки. Одна с непонятным названием «Козетта», а вторая, с ссохшимися замусоленными краями жёлтых страниц, была вовсе без обложки и названия, только с истёртым блёклым рисунком в начале текста, где Дед-шарманщик шёл с мальчиком сквозь метель.

Калужская крестьянка с четырьмя классами образования, мать очень старалась, чтобы сыну было интересно слушать. Читала медленно, где-то по слогам, где-то нараспев, не торопясь. Всплакнув в местах особо чувствительных и переходя на шёпот в тревожных. Трогательно и искренно переживая все эмоции, связанные с событиями в книжке. У матери с сыном сложились свои, отдельные от семьи, ведомые только им и не ведомые никому больше отношения очень близких людей. Связь эта, как понимал Григорий, строилась на простых законах. Ты обо мне заботишься, помогаешь выжить, а я тебя за это искренне люблю. Отец был человек жёсткий, строгий, неулыбчивый, уверенно управлял семьёй и хозяйством.

Ни для кого не было секретом, что из всей семьи Гриша дружил только с матерью. За отцом наблюдал, сидя опять же у матери на коленях. С остальными братьями и сестрами сосуществовал. Уехав учиться, писал письма только ей. Никого не удостаивал своим вниманием и интересом, не разменивал его на остальных членов большой семьи.

Став взрослым, изредка вспоминая отца, Григорий не раз спрашивал себя: почему тот был суров к жене, к матери девятерых детей? Что такого сделала? И не было у него ответа, кроме как – все так жили! Жизнь в деревне суровая, не до нежностей.

Свою семью, так решил Гриша, будет строить по такому же принципу: жена и дети должны будут бояться и уважать его.

Отец в трудах и заботах не заметил рождения Гришеньки. За всю последнюю беременность жены ни разу не приласкал женщину. Всё больше отмалчивался. Не помнил, как тот вырос. Не горюя, проводил во взрослую жизнь, и, не скорбя, расстался с ним навсегда. После поступления в военное училище младший сын ни разу не приехал в родительский дом.