Рашида Бикметова - Александр Невский

Князь возвеличил подвигом своим

Святую Русь и был непобедим!

Всадник гнал ночью коня по дороге.

Взмыленный конь, оседая на ноги,

Пену разбрызгивал с губ и храпел.

Небо светлело, и лес поредел.

Мгла предрассветная пахла цветами,

Росными травами. Защебетали

Ранние птицы, радуясь дню.

Всадник беззлобно промолвил коню:

«Передохни! – придержал он поводья –

Вольные тут для охоты угодья!»

Конь пошёл шагом: «Ну что ж ты, дружок?

Ста вёрст не сдюжил, а путь недалёк.

Через лесок он намного короче.

Надобно нам поспешить, ибо ночью

К брегу Невы враг нежданный пристал.

Чай, неспроста свой раскинул он стан?

Нехристи споро разбили шатры

Передохнуть до вечерней поры.

Глянь, впереди на холме недалече

Новгород виден. Стеной он увенчан

Каменной, мощной с вратами въездными,

С башнями гордыми сторожевыми.

Век золотой ныне, град процветает!

Зорко границы свои охраняет

Он сторожами окрестных племён.

Монастырями кругом окружён.

Для укрепленья границ князь построил

Крепости две – Городцы по Шелони.

Север освоил, путь к морю открыл,

Церковь построил и храм обновил.

Люб мне и дорог детинец сей гордый,

У горожан нрав крутой, непокорный.

Вече вершит все дела горожан.

Стелется дымкой парною туман.

Храм завиднелся, шеломами светит.

«Шагу прибавь, друг, усилился ветер».

Всадник проехал по гулкому мосту,

Крепкий детина, аршина два росту.

Встал пред въездными вратами: «Эй, стража!»

Голос его раскатился в тиши.

Светоч блеснул на стене. Сверху сразу

Стражник ответил: «Не мельтеши!

Ночью полошишь людей. Кто таков?»

Слышался скрежет, тянули засов.

«К князю спешу я – дозорный гонец.

Да открывайте же вы, наконец!»

Был этот всадник Пелгусий с Ижоры.

Кряду денька три он пробыл дозорным

На побережье широкой реки.

Первым увидел на бреге полки,

Как укреплялась флотилия вражья.

И поспешил с важной весточкой к князю.

Жаркое лето в ту пору стояло,

Утро зарницей окрашено алой,

На мостовых деревянных роса.

Выслушал князь спозаранку гонца,

Сердцем вскипел он: «Тому не бывать!

Надобно первыми атаковать!

Ты же, Пелгусий, в дозоре сиди,

И в оба глаза за шведом следи!»

Сломлена Русь от монгольских нашествий,

Пали в нещадной борьбе города.

Гибель несла всем народам Орда.

Пользуясь слабостью русских в дни бедствий,

Шведский король, вождь дотоле счастливый,

Вздумал пленить вольный Новгород силой,

Земли окольные. Войско собрал,

К берегу русскому полк свой послал.

Об Александровой славе наслышан,

Злобою, завистью, местью он дышит.

«Князь, поклонись мне, – в послании пишет, –

А воспротивишься – порабощу

Землю твою, если вдруг захочу!»

Не удостоил ответом послов

Князь молодой. Был он к бою готов!

В Переяславле родился герой

В грозные годы монгольских нашествий.

Битва на Калке была лишь предвестьем

Новой нависшей над Русью бедой.

Внук Чингисхана Батый разгромил

Волжских булгар государство. Чрез год

Степь половецкую опустошил,

Двинул тумени лавиной вперёд

К русским границам. Под саблей татарской,

Столь устрашающей силой ужасной,

Пали Рязань, Муром, Пронск. В город стольный

Варвары двинулись, вышли к Коломне,

Где князь владимирский дал первый бой.

В схватке неравной с всесильной Ордой,

В сече жестокой полки полегли.

Крепость Москву азиаты сожгли

И устремилися в город Владимир.

Город, гнушаясь постыдного мира,

Храбро сражался, конец неизбежен.

Вскоре врагами сожжён был, повержен.

В битве на Сити погиб князь великий,

Не устоял он под натиском диким.

Долго же ждал Юрий помощи брата.

Князь Ярослав не откликнулся, свято

Князь молодой помнил эту утрату.

Юной душой понимал он, что зря

Между собой воевали князья.

Был он свидетелем русских событий.

Междоусобные счёты князей

Были губительны. Сколько людей

В этой войне понапрасну убито!

Войско Батыево взяло Ростов,

Тверь, Городец и на самом пороге

Града в пути Селигерской дороги,

Там, где весенние хляби и топь,

Вспять повернуло. Семья Ярослава,

Сам Александр, все живы остались.

Киев исчез! Где блестящие главы

Храмов, сокровища? Нет ничего!