Анна Фрост - Маниакальная депрессия

Дверь её дома была открытой. Я тихо вошёл и почти неслышно устремился на кухню. Домашних животных Мэри после того случая так и не заводила… На кухонном столе стояли два стакана сока и сумка Макса. Сам Макс и Мэри, судя по всему надолго, ушли наверх. Надев перчатки, я открыл его сумку и среди разного мелкого мусора, бумажника, ключей и записной книжки, быстро нашёл маленькую баночку с его колёсами и выдавил туда половину блистера. Содержимое блистера и содержимое баночки были внешне похожи и чем-то, о чём я уже знал, были схожи по составу. Закинув баночку обратно и закрыв сумку, я поспешил к выходу и у выхода, одной ногой на улице, услышал быстрые шаги вниз по лестнице. Занервничав, я поспешно скрылся в высоких кустах топинамбура с боковой стороны.

Спустя минут десять во двор вышел Макс, и я услышал его разговор с Мэри. Макс сказал, что почему-то очень хочет спать, поэтому он заберёт Мэри, скорее всего, после шести, и тогда они сразу же поедут на День рождения Дэна. Мэри поинтересовалась состоянием его здоровья и, получив немного резкий, чёткий ответ, что всё в норме, поцеловала его на прощание. Макс быстро обнял её, подошёл к автомобилю, сел в него, завёлся и уехал. Шёл он как-то неуверенно, его ноги ступали по земле не так твёрдо, как обычно. Всё это могло означать, что совсем скоро он покинет Мэри навсегда…

Я почуял запах крови… Во рту пересохло… Руки тряслись так, что я с трудом достал помятую сигарету и закурил. Голова закружилась… И на несколько минут меня как будто что-то расслабило…

Докурив, я обошёл дом Мэри сзади и направился в сторону ближайшего перекрёстка. К дому Макса вела одна дорога, поэтому я никак не мог ошибиться. Я старался идти так, чтобы никто случайно не заметил моей злой улыбки и моей странной радости, бесконечной, но такой кратковременной. Она вот-вот должна была обернуться чем-то большим… Из-за этого внутри меня всё шумело, но я шёл ровно и спокойно. Внезапно подул ветер, и солнце затянули облака…

Всё вышло так, как я и планировал. На перекрёстке дымились несколько легковушек, одна из них, помятая намного сильнее, чем остальные, начинала гореть. На асфальте валялись поломанные и выгнутые запчасти, осколки стекла и чего-то ещё. Чернели резкие следы от шин и капли моторного масла. Всё это плыло в моих глазах, но взгляд остановился на уже объятой огнём машине – машине Макса. Окна внутри были покрыты кровавыми пятнами, большими и густыми… Видно, скорость была довольно высокой, и уснувший Макс, резко ударившись о край руля при столкновении, сломал шею, а при отскоке разбил голову. Всё случилось за несколько секунд. И он навсегда уснул на сидении своего любимого автомобиля с откинутой головой. Ему в грудь упиралась поздно сработавшая подушка безопасности.

Работники полиции и чуть позже скорой бегали туда-сюда, как муравьи. Пострадали все, кто попал в аварию, их выводили, кого-то выносили и даже доставали из их машин и увозили в больницу. Макс был единственным безнадёжным, кого уже никак не удалось бы спасти. Его тело на время общих разбирательств оставили на асфальте, накрыв чёрным полиэтиленом.

Я просто стоял поотдаль как случайный очевидец. Внутри же меня словно, резко взорвавшись, ярко горел огненный шар, обжигая извивающимися языками пламени. Казалось, что всё вокруг заполнено густеющим туманом и застывает… Из-за этого я не мог сосредоточиться на том, что творилось в моей голове на тот момент и, развернувшись, пошёл куда-то, стараясь собраться с мыслями. Я старался идти ровно и спокойно.

Тучи затянули небо, и начался мелкий дождь. Дойдя до реки, подойдя к воде и сев на берегу, я почувствовал, что нахожусь в состоянии совершенного покоя и какого-то особенного, нечеловеческого блаженства. Мне было легко, как-то странно легко… Капли дождя падали на меня, лаская, и на миг мне показалось, что я забудусь и растворюсь там… Я набирал в ладонь песок и возвращал его земле… Я вдыхал его запах и думал о том, что жизнь похожа на него, не только тем, что быстротечна, но и тем, что уходит туда, откуда, в каких-то случаях, появляется вновь… хрупкая, как фарфор, который может разбить каждый…

Я долго находился там и одновременно где-то очень далеко оттуда, пока внезапно не вспомнил о Мэри и о случившемся. Вдруг что-то начало давить на меня, сдавливать душу, медленно и с каждой секундой всё сильнее. Я взглянул на небо… Мне показалось, что оно медленно спускается вниз…

Задыхаясь, я согнулся вчетверо, упал на песок и схватился за голову. В ней словно ковырялись ожившие, длинные, тонкие иглы. Я вскочил на колени, потом – на ноги и, шатаясь, быстрым шагом пошёл домой. Хотелось бежать, но не получалось. Я не видел земли под ногами, не разбирал дороги. В мозгу крутилось её имя и думалось только о том, как её вернуть. Совсем недавно я полагал, что всё сойдётся само собой. Но сейчас я чувствовал другое. Я не знал, как и с чего начать говорить с ней, чтобы она не догадалась, что смерть Макса произошла по моей вине. Я не знал, что сделать, чтобы Мэри вновь стала моей.