Даша Гагарин - Беременна ангелом

Дойдя до бара, я обнаружила там бутылку абсента, непочатый флакон приторного Сусликова, водку Абсолют, две бутылки вина, какую-то иноземную гадость, типа шкалик кальвадоса и бульбулятор, подаренный мне Флобером на юбилей нашего спаривания. Признаться, спиртное в меня уже не лезло. Я взяла бульбулятор, поскребла по сусеками и раскопала-таки среди прочего непотребного дерьма полкоробка потребного дерьма.

Голая, сидя на облаке в позе лотос, я учила тупо улыбающегося медведя медитировать. Этот косолапый придурок совсем никак не поддавался дрессировке. Он лишь искоса поглядывал на мои груди и сосал лапу.

Я злилась на него.

– Не суй, ты, Миша, в рот всякую микробную каку, – погрозила я ему пальцем, – слушай и повторяй за мной. Ом мани падме хум.

Но Миша лишь мычал, как корова, и сосал свою волосатую лапу.

Да, подумала я, таким способом просветлить Мишу мне не удастся.

– Не быть тебе, косолапый, Буддой, так и сдохнешь темным припизднутым полуебком, не познавшим радости жизни и никогда не станешь просветленным полярным медведом.

Миша вытащил изо рта лапу и заплакал, как Таня, потерявшая мячик.

Мне стало ужасно жалко бедолагу.

– А хочешь, я научу тебя заниматься онанизмом!

И тут я увидела блеск в его глазах. Ничего не выражающие глаза зверя вдруг наполнились сократовской мудростью и неподдельным любопытством физика экспериментатора.

– Хочу, – сказал Миша и пустил слюну.

Мы кончили вместе.

– Спасибо, – сказал Миша и растаял в серости потолочного облака.

Я курила когда из-за туч на мою кровать спустились разнообразные звери, каждой твари по паре.

Они окружили меня, как дети Бонифация. Звери сидели молча, наблюдая, как я курю. Я докурила и затушила окурок.

– Научи их тоже, – робко, смотря на меня умоляюще, попросил Миша.

Я кончила в пятый раз.

– Спасибо, – сказали звери и удалились, по всей видимости, трансформировать полученные теоретические знания в практические навыки.

Я проснулась от телефонного звонка. За окном был погожий денек и солнышко ехидно улыбалось, ощупывая меня ультрафиолетовыми щупальцами.

– Ало, кто это? – заспанным голосом, спросила я.

– Это я Сусликов, – бодро отрапортовал Сусликов, – чем занимаешься?

– Вообще-то спала, а чего? – Недовольная тем, что меня потревожили, ответила я ему.

– Пойдем в зоопарк? – прощебетал, словно соловей в брачный период, Сусликов.

– Иди в пизду, – только и нашла что сказать и повесила трубку.

Я зевнула, потянулась, выкурила сигарету, плюнула в солнце, спустя некоторое время кончила в шестой раз и подмигнула улыбающемуся мне с потолка Мишке.

Ну когда же будет Новый год и я смогу потанцевать с Тузиком? У Тузика выразительные усы и печальный взгляд тузика. За все это я назвала его мой Тузик. У моего Тузика липкий шершавый язык. Мой Тузик не любит алкоголь, пьяных истеричных баб, блох и Маяковского. Мой Тузик любит Интернет-сайт со свободной публикацией литературных произведений, участников этого сайта, себя, как участника этого сайта, и, по какой-то не понятной для меня причине, меня, не любящую сайт со свободной публикацией литературных произведений и участников этого сайта. Тузик говорит, что у меня красивая грудь и правильная форма ушей. Тузик очень мудрый, он носит шляпу и ненавидит Макдональдс, читает Кортасара и «Незнайку на луне». Тузик старше меня на две жизни и три с половиной года. Я не разделяю тузиковского увлечения сайтом со свободной публикацией литературных произведений, все это плохо отражается на его психике. Он буквально одержим этим сайтом. Публикации в нем Тузик использует как руководство по опытам над собой и объектом своего обожания, то есть мной. То он пытается привить мне благородные манеры настоящей леди, рассказывая как я должна правильно мочиться, то разденет меня, перевернет на живот, чего-то там кряхтит, сопит, а потом кончает мне на спину с криками – «я гений». Порой сидит всю ночь в своем долбанном сайте, а под утро, когда у меня самый сон, забирается в постель, отодвигает одним пальцем мои трусики и проникает в меня другим. Просто кошмар какой-то, не знаю что бы на это сказал доктор Курпатов, но мне кажется он бы, как и я, не одобрил тузиковского увлечения сетевой литературой.