Алексей Казаков - Искупая добро

Но теперь для этих людей он был, недоступен и легкая нотка злорадства согревала его душу. Как теперь он был недоступен и для командиров думающих как ему казалось тем местом, на котором сидят и тем правилам и уставу, по которому следует жить. Тем временем, пока он был занят негативными воспоминаниями своей службы, его очередь подошла и в окошке кассы показалась женщина лет сорока пяти с беспристрастным видом, которая таким беспристрастным голосом произнесла: – «Молодой человек я вас слушаю» – при этом одновременно привычным, ей жестом протянула руку к окошечку. Павел подал ей все документы, которые у него, были, и стал ждать. Ее верхняя видимая часть тела столь же беспристрастно и автоматически ловкими движениями, что-то отпечатала на кассовом аппарате и по лицу Павла снова пробежала едва уловимая улыбка при мысли о том, что попроси он сейчас хоть билет на луну ее действия были бы столь же невозмутимыми. После того как его билет оказался в кошельке, Павел решил, что не плохо бы приобрести новую sim-карту для экономии средств и уверенной связи.

Алло, мам, привет. Да это я. Все купил билет. Скоро поезд и через сутки я буду у вас.

Наконец то сынок, а то ты не звонишь и не звонишь, мы с отцом уж и незнаем, что и подумать. Значит, завтра ты будешь у нас, очень хорошо я приготовлю твоих любимых блинчиков с творогом. Встретила тут Димку на улице, он все про тебя спрашивал: – Когда Павлик приедет? Да, когда он приедет?.

Скоро, скоро мам буду, а как там Иринка, ты ее видела? Я что-то до нее не могу дозвониться. Телефон она, что ли сменила.

Ирину то? Видела как-то мельком, встретились в магазине. Ну, по-моему, девушки сейчас стали такие же, как парни. Все время, куда то спешат как оголтелые, так что толком то мы и не поговорили. Ну, так не беда, сейчас уж сам приедешь да совсем и разберешься.

В смысле мам, с чем разберешься, ты мне что-то не договариваешь?

Да нет, сынок, это я так к слову, пойду, скажу отцу, что ты звонил, пусть тоже приводит себя в порядок к твоему приезду, а то все что-то там мастерит у себя в гараже днями и ночами, а потом приходит на бровях.

А как дела у Аленки?

Ты знаешь, она стала совсем взрослой, её постоянно нет дома. Все время на улице то с подружками, то с парнями, я даже стала переживать за успешное окончание школы, совсем не занимается. Ну да ладно сынок что-то я разговорилась, приезжай скорее, мы тебя все ждем. Пока.

Пока мам, целую тебя, а с Аленкой я обязательно поговорю по приезду.

После разговора c матерью у Павла как-то неприятно засосало под ложечкой, но молодой и светлый разум отгонял от себя немотивированные тревоги и твердо говорил ему, что радость встречи с родными ни что не сможет омрачить. На этом все пустые беспочвенные рассуждения в голове были закончены и Павел направился изучать достопримечательности вокзала в списке, которых одними из первыми стояли буфет и расписание междугородних направлений.

Поезд прибыл в город в 8.30 по расписанию. Павлу осталось надеть на себя часть верхней одежды в виде современной куртки цвета хаки и пройти к дверям. Уже в их проеме его накрыло волной переполняющее чувство любви к родному городу с его жителями и толчеей. Спустившись на пирон, он не стал заходить в здание вокзала, а направился вдоль железнодорожных путей, чтобы не тратить время впустую на ожидание общественного транспорта. Гравийная дорожка, шедшая вдоль железнодорожного полотна, позволяла двигать с максимально возможной скоростью, не смотря на присутствие тут и там множества луж. Павел не сомневался, что примерно через полчаса войдет на окраины своего района. Нужно было лишь миновать территорию цыганского поселка, что он редко делал до службы, зная, что встреча, с этими хитрыми, изворотливыми субъектами не сулит ничего хорошего, а затем, свернув по знакомым ему тропинкам, миновать промышленную зону, за которой и начиналась их с ребятами территория, на которой они чувствовали себя уверенно, по праву местных аборигенов. Миновав все нелицеприятные районы, он вывернул на первую примыкающую к промзоне улицу, очень старую и характеризующуюся наличием на ней двухэтажных полуразволившихся бараков, скрывающихся за гущей множества таких же старых, как и строения городских насаждений.

Радость скорой встречи с родными пьянила его, а мысли, об Ирине так сильно заставляли биться сердце, что у него создалось впечатление о том, что будь они все сейчас хоть на луне, он дойдет до них в одно мгновение. Ход его мыслей был прерван громкими криками в виде отчитывания за наличие у некоего хозяина кривых рук и наличия пустой головы, когда он поравнялся с бараком номер семнадцать и Павел как-то автоматически снизил скорость своего шага. В разбитое подъездное окно второго этажа продолжали доноситься истерически-злобные характеристики в сторону неизвестного оппонента.

Читать дальше