Светлана Багдерина - Где водятся волшебники?

Утро настало внезапно.

Одну минуту Иванушка при помощи Серафиминого кольца изучал взгляды Антонио Гааба на экономическое устройство нового королевства, перемежаемые афоризмами и остротами, заставившими себя цитировать уже второй век после его смерти. А в другую – робко и неуловимо – лист фолианта осветила розовая заря.

Почти радостно лукоморец захлопнул книжку и растолкал почивающих бок о бок жену и друга.

– Чеготакого?.. – сонно пробормотал из-под них Масдай.

– Кукареку! – бодро ответствовала Сенька. – Пять утра – в ВыШиМыШи пора!

– А может, вы как-нибудь без меня?.. А я вас потом догоню?..

– Ага, догонишь, – с готовностью отозвалась царевна. – Пешком. На кистях. Тыгыдыч-тыгыдыч.

Не углубляясь в уговоры, отряг нахлобучил любимый шлем, закинул за спину топоры, сноровисто скатал ковер и водрузил его на плечо.

– Ну, что? Всё спокойно было? – словно спохватившись, повернул он голову к Ивану. – А то я, кажется, так дрых, что тут хоть Суртр на Хель женись – не проснулся бы.

– Д-да нет, всё спокойно, – пожал плечами их штатный ночной дозорный.

– Посох! – воскликнула за их спинами Сенька.

– Что?! – подскочили юноши.

– Гораздо мутнее стал… если мне не кажется…

Но ей не казалось.

– Заряд кончается? – предположил Масдай.

– Так быстро?

Лица путников вытянулись.

– Наверное, кончается… – неохотно признал за всех Олаф. – Надо торопиться в Шантонь.

– Надо, – согласились его спутники – и заторопились.

К избушке-развалюшке за утренней кашей.

Расплатившись с ошеломленной хозяйкой четырьмя золотыми багинотскими кронерами – по одному за постояльца, как обещали – путешественники водрузились на ковер и первым утренним рейсом выбыли в сторону Эльгарда.

Следуя старушкиным указаниям, ковер быстро нашел дорогу, сориентировался, и бодро помчался к цели, показательно игнорируя восторженные и изумленные восклицания пеших и конных странников с серой каменной ленты внизу.

– А муж с сыном ее так где-то в горах и заночевали, видать… – рассеянно заметил Олаф несколько часов спустя, когда впереди горы стали расти уже не вверх, а вниз, что было верным признаком приближающейся равнины.

– Если они у нее вообще есть, – не отрывая напряженного взгляда от небосклона у них в арьергарде, проговорила царевна.

– Почему ты так решила? – оторвался от созерцания своего сектора ответственности Иван.

– А ты при свете дня ее хозяйство видел? – оглянулась на него жена. – Сарай косой, дровяник кривой, дом раненый на все углы, крыша поехала…

Юноши задумались над ее словами. Но первым молчание нарушил Иван.

– А кто же тогда, пока вы спали?.. – обращаясь, скорее, сам к себе, нежели к спутникам, недоуменно сдвинул он брови и тут же болезненно поморщился от потревоженного ожога.

– Что?! – подскочили все трое, включая Масдая.

– Да нет, ничего, ничего, всё ведь мирно было!.. – отпрянул от них лукоморец и успокаивающе вскинул ладони. – Просто среди ночи мне показалось, будто два человека тихонечко прошли мимо нашего сарая… и я подумал, может, это хозяин и сын… но если их вообще в природе не существует – значит, просто померещилось… ведь если бы это были ренегаты, мы бы до утра… до утра…

– Что? – снова подалась вперед вся троица.

– Посох, – плоским голосом выдавил лукоморец. – Он же голубой. А ночью светился золотом. А утром стал тусклее…

– И что это значит? – не понял Масдай.

– Это значит, – Серафима одарила мужа взглядом, приберегаемым до сего момента специально для про-Гаурдаковской коалиции, – что у таких часовых … такими часовыми… таким часовым… растаким… и разэтаким… часовым…

Иванушка покраснел и пристыженно втянул повинную голову в плечи.

– … таких часовых книжек надо пожизненно лишать! – безжалостно договорила она. – Без права переписки!

Приговоренный к высшей мере наказания и сознавая всю ее справедливость до последней буквы, царевич развел руками, пробормотал сбивчивые слова раскаяния и прощения и, готовый искупить вину чем получится, с удвоенным рвением уставился в пустое синее небо на юге.

А с запада на них надвигалась гроза.

Первые капли дождя застигли их ближе к вечеру на подлете к большому и веселому городу на самой границе Эльгарда и Шантони.

– «Добро пожаловать на весеннюю моринельскую ярмарку», – прочел Иванушка красные буквы на желтой растяжке над дорогой.

– Ярмарку? – оживился Олаф.

– Ярмарку?.. – скис Масдай.