Катерина Шпиллер - Соло на два голоса

Проходят недели, и мне страшно вернуться к любой из брошенных рукописей… пиксельписей… Надо придумать какое-то другое слово для этого безобразия на экране. Ну, не рукописи же это, в самом деле, если придираться всерьёз. Пиксельписи… Пусть будет так. Мне страшно открывать любые из брошенных мною пиксельписей, потому что кажется… мнится странное: откроешь, сунешь туда нос, а там – труп. В данном случае, дохлятина моей работы, умершая идея, загнувшийся замысел. Вот это вот всё мёртвое, никому не нужное, потому что неинтересное, и уже даже плохо пахнет. Надо бы уничтожить, выбросить в виртуальную корзину, но разве поднимется рука? Ни разу не поднялась. Представьте, сколько в моём компе висит мёртвых пиксельписей! Я их лишний раз не трогаю, не открываю, делаю вид, что не замечаю. А они всё висят и висят… Мониторный эшафот. Виселицы в ряд. Верхний ряд, справа. Это всё трупики…

Итак, я на рабочем месте – в подушках на кровати. Мне удобно, тепло, уютно, тихо. А в голове есть задумка – и это всегда придаёт силы и некий оптимизм. Начнём?

КАК СВЯЗАТЬСЯ С МОИСЕЕМ

Посвящается тем, кто знает о взаимной любви лишь в теории, кто всегда уверен, что недостоин её, что никто его не любит и любить не может. Тем, кто в этом всё же ошибся, но успел прожить в нелюбви и без любви большую часть жизни.

ЧАСТЬ 1

САМОЛЁТ, ПЕРЕЛЁТ, БЕЗВРЕМЕНЬЕ

Вот я и в самолёте. Впереди четыре с лишним часа, чтобы перевести дух и немножко осмыслить то, что происходит. Да и вздремнуть было бы неплохо: после безумных сборов, после волочения на себе трёх опухших от моего скарба красных чемоданов, которые я по дешёвке отхватила неделю назад в Ашане и сегодня героически и без всякой помощи притаранила в Домодедово. Когда смотрела на чемоданы как бы со стороны, когда они уже ехали по ленте, подумалось: а ведь сии три красные раздувшиеся тушки напоминают то ли опухоли, то ли фурункулы, то ли ещё какую-то гадость. И цветом, и формой. В экстремальной ситуации моё воображение раздухарилось.

После безумной круговерти предшествовавшего полугода и нереальной странности последних пяти лет жизни, у меня есть целых четыре с лишним часа абсолютного ничегонеделания и даже бездумия… или – как сказать? Недумания? Как назвать момент в двести пятьдесят минут, когда впервые за годы можно тупо сидеть в кресле авиалайнера и теперь уже покорно принимать судьбу, которую сама себе выбрала? Ещё полчаса назад было вполне реально всё повернуть вспять, в обратно, в известность, в знакомую повседневность, не выполнить собственного решения о развороте жизни в непонятно какую сторону, и не подсчитать, на сколько градусов, но уж точно раскурочить её по живому и начать выстраивать заново. Из того, что останется.

Ай, лукавлю! Каким это, интересно, макаром я смогла бы полчаса назад отыграть назад? Московская квартира с сегодняшнего дня сдана на год вперёд, деньги, между прочим, уплачены и положены на счёт в банке. В Израиле меня ждёт на год же снятая «дира» (это на иврите: ужасно назойливо напоминает слово «дыра», хотя ни чуточки не похожа на таковую по сути), за которую я уже тоже отвалила энную сумму в шекелях. Куда возвращаться со своими опухшими красными чемоданами-фурункулами? Кто мне вернёт деньги с Земли обетованной? В общем, все возможности что-то повернуть вспять я отрезала дважды, как это ни парадоксально: первый раз, когда два месяца назад отвалила кучу деньжищ за израильскую диру. Чисто теоретически на это можно было бы плюнуть… Ага, как же, плюнуть! На такие бабки – и плюнуть? Хотя, если меня сильно заклинило бы на «не уезжать», так и плюнула бы – что я, себя не знаю, что ли? Но то, что неделю назад очень милая семья с ребёнком вручила мне внушительную пачку деньжищ за год вперёд за мои трёхкомнатные хоромы… Вот это совсем ВСЁ. Не могу же я подлым образом вдруг заявиться сегодня к обеду в ими оплаченный дом и сказать: «Знаете, что? А я передумала. Давайте, уматывайте отсюда, я снова здесь намерена жить». Ага, а они сына в ближайшую школу уже определили и радовались, что всё так удачно складывается. Очень уж им моя дира подошла и понравилась.

Нет, если я умею очень даже умело портить жизнь самой себе, подводить себя, выставлять саму себя на бабки, обманывать опять-таки самоё себя, то уж точно никогда в жизни не позволю себе сознательно вытворить нечто подобное с людьми посторонними. Невозможно… И не потому что я такая хорошая и любуюсь собой, нет. Просто мне самой же бывает худо, очень худо от осознания того, что по моей вине кому-то плохо. Я боюсь таких ситуаций, ведь при всех моих пороках я – не мазохистка и мучиться мне совсем не нравится. Поэтому стараюсь изо всех сил не создавать коллизий, когда возникает ощущение, что от меня дурно пахнет. Самолюбие не позволяет.