Наташа Труш - Полтора инвалида, два кота и одна собака

Настоящая баня, конечно, должна быть бревенчатой. Это по-северному, традиционно. Чтобы от первого пара и на долгие годы она сохранила удивительный дух зимнего леса и могла держать тепло три дня.

Банька, которую построила я на юге, каркасная, многослойная. Из дерева в ней – наружная и внутренняя обшивка, а «начинка» содержит и пароизоляцию, и современный утеплитель, и специальную банную фольгу. Надо сказать, что банька удалась. Тепло держит хорошо, и даже деревом в ней пахнет, как и положено! Не хватало к такой баньке только веников. Настоящих, березовых! А за ними надо было ехать на север, так как в Анапе береза – дерево редкое, и уж никак не для заготовки веников растет она на южной земле.

Мне случилось поехать в Петербург в самое «вениковое» время – на троицу. И, возвращаясь назад, я рано утром где-то под Новгородом съехала в лес по проселочной дороге, и остановилась в березовой роще.

Я наломала березовых веток от души, и с трудом разместила этот душистый груз в салоне автомобиля. Всю дорогу я вдыхала густой березовый дух, который с каждым часом становился все гуще, все насыщеннее, а когда выкатилось солнце и раскалило асфальт и машину, можно было париться, не вылезая из-за руля! Остановивший меня где-то недалеко от Ростова сотрудник ГИБДД, потянул носом воздух из открытого окна и спросил с удивлением:

– Веники везете?!

– Ага!

– Много?

– Много! Двести штук!

Лейтенант присвистнул и вернул мне документы:

– Счастливого пути! И… С легким паром!

Дома я навязала веников, развесила их для просушки в сарае. Их получилось, конечно, не двести штук, – тут я слегка перехватила! – но все равно много. Вместе с моей деревянной банькой они напоминают мне о далеком севере, откуда я родом.

Я родилась в Архангельской области, в маленьком железнодорожном поселке Емца, неподалеку от космодрома Плесецк. Это сегодня – космодром, а тогда, когда я училась в школе, космодром, видимо, только зарождался, и мы об этом ничего не знали. Знали только, что в лесу за железной дорогой находится воинская часть.

На севере была долгая зима, с метелями, морозами и полярным сиянием. А еще было хорошее теплое лето после запоздалой весны и ранняя осень. Летом в наших краях долго стояли белые ночи, когда солнце ходило по кругу, лишь слегка позволяя сумеркам упасть на поселок, совсем ненадолго, перед самым рассветом. После наших белых ночей это уникальное природное явление в Ленинграде, куда я уехала жить, работать и учиться, было просто жалкой пародией их. И это скажет любой северянин, который приезжает посмотреть Северную столицу в июне.

Впрочем, Ленинград, а сегодня – Санкт-Петербург, в июне – это удивительное зрелище: золотые купола храмов и изящные игольчатые шпили, гранит набережных и решетки каналов, узнаваемые силуэты и линии в легкой дымке ускользающей ночи кажутся нереальными, расплывающимися, будто на мутной переводной картинке. Всего одно мгновение, угадать которое невозможно. Вот оно есть, и вдруг – словно верным движением пальцев снимается с картинки влажная защитная пленка, под которой открываются настоящие краски города: серая сталь камня, желтая охра благородного металла, прозрачная голубизна неба, густая синь реки, мраморная прозрачность статуй, брызги зелени цветников, и пастельные мазки архитектурного обрамления – бело-розовые зефир с пастилой, кофе и какао, топленое молоко, шоколад и апельсин.

Мало кто остается равнодушным к этому городу. Натуры романтичные, уезжая с невских берегов, плачут навзрыд, и бросают монетки в городские фонтаны, чтобы непременно вернуться сюда. Я не плакала уезжая. Я, уезжая, не сжигала за собой мостов. У меня осталось пристанище в этом городе, друзья и родственники, которых не так много, но они настоящие, даже номера на моей машине – питерские. Я всегда могу вернуться в этот город, я научилась мысленно мгновенно переноситься в него, я помню маршруты, по которым ездила. Я люблю его, этот город, но живу не в нем. Так сложилось.

Я совершенно неожиданно для себя уехала в город, о котором никогда не мечтала! В моих мечтах был другой южный город – Севастополь, город, где живут мои любимые и близкие мне люди, родственники, который я хорошо знаю, как будто прожила в нем всю жизнь. На самом деле, прожила, вернее, проживала, совсем немного: в детстве – летние каникулы, а потом – двухнедельные отпускные свидания.

Но этого хватило, чтобы полюбить этот город и его жителей. И если я о чем-то жалею в этой жизни, так это, пожалуй, только о том, что я живу не в Севастополе. Так сложилось. Или совсем не так сложилось, как хотелось. Он остался городом-мечтой, городом, в котором я всегда – гостья, долгожданная и дорогая, и сегодня я уже не хочу менять этот свой статус. Зачем?! Зачем менять, если так сладко всякий раз встречаться с ним, а потом с грустью расставаться? Зачем, если он стал так близок ко мне! Я могу сесть рано утром в автомобиль, и обедать уже в доме своих родственников! Это даже с учетом того, что можно внезапно задержаться на переправе, в ожидании парома.