Наташа Труш - Полтора инвалида, два кота и одна собака

На третий день мы прошли 35-метровый рубеж и стали еще пристальнее всматриваться в грязное окно. А по вечерам вынимали из холодильника уже две бутылочки «Жигулевского», и спивались еще сильнее. Друзья стали за нас переживать, и трудно сказать, чем бы все это кончилось, если бы через пять дней не пришла машина с синими – обсадными, – трубами. А это значило, что скважина все-таки будет.

Но где вода?! Мне в моих грезах виделся столб хрустальный выше дома, но во все стороны летели только синие ошметки глины.

71 метр! В два раза больше того, на что мы рассчитывали! По идее, из такой скважины должна хлестать нефть, а Роман Абрамович должен служить у меня садовником! У нас же из трубы выползала сине-зеленая жижа, а мы отмывали от глины забор, окна дома, дорожку палисадника, и ждали чуда.

Чудо все-таки пришло: вода как-то очистилась от глины после длительного промывания, и мы обустроили скважину, завели воду в дом, и зажили почти припеваючи. Почти – потому что труба периодически выплескивала глину, которая оседала в бачке унитаза, водонагревателе, трубах, и засаживала новые фильтры за несколько часов.

Насос в такой глиняной осаде смог просуществовать только полтора года, после чего, хрюкнув, испустил дух. Купили новый, заплатили за работу по его установке, и снова стали с ужасом смотреть на то, как новый насос захлебывается глиняной жижей.

Тут я забегу немного вперед. Прошло еще полгода. За это время напротив нас вырос соседский дом, и сосед затеял бурение скважины. Машину для бурения на месте работы поставили с вечера, с утра бурилы принялись за работу, а вечером все было готово. Скважина глубиной в 71 метр начала исправно выдавать чистую воду! Именно на том месте, на которое указал мне дяденька из интернета. Нет, я, конечно, не завидовала чужому счастью, но мне очень хотелось, чтобы оно, это хрустальное счастье, так же хлестало бы и из моего крана!

Я подошла к мужикам и пожалилась на свою беду. Мужики плечами пожали и посоветовали снова обратиться к горе-мастерам, которые «что-то наворотили».

Мои бурилы приехали через день, попытались поднять насос, и… у них ничего не получилось. Насос, похоже, капитально засосало – ушел в глину. Бурилы развели руками: мол, не знаем, как так, откуда на насос льется глина сверху!

Какое счастье, что они произнесли это! Я тут же вспомнила, как бурилы ставили обсадные трубы. В какой-то момент я увидела на синих трубах перфорацию и спросила – с чего бы это дырочек насверлили посреди колонны-то? «А это у вас на 35-ти метрах водичка показалась, вот мы и решили ее вам тоже собрать!» Вон оно что! На 35-ти, говорите? Спец из интернета тоже так говорил. Но он про воду говорил, а не про сине-зеленую жижу! Полезла я в интернет всезнающий, нашла специалистов, созвонилась. Дядя оказался горным инженером. Про скважины все-все знал! Он мне тут же сказал, что это грубейшая ошибка – перфорация в середине трубы. Через эти дырки, говорит, на насос льется не вода, а глина. То есть на 35-метровой глубине в этом месте – глиняный плывун!

Вооруженная знаниями, полученными из сети, я отправилась к начальнику бурильной конторы, и предъявила претензии по неверному инженерному решению. И попала в точку! «Признаем ошибку!», – устало сказал начальник конторы, и пообещал все исправить.

С утра приехали исправители, а мы с маменькой запаслись «Жигулевским», и засели в беседке, как в окопе: через щелочку между досками мы наблюдали за действиями горе-мастеров.

Первый раунд бурилы проиграли: оторвали трос от насоса, последний остался на 70-метровой глубине. Правда, больше-то проиграли не они, а мы: насос, если помните, новый был поставлен полгода тому назад! Мы с маменькой глотнули холодного пивка, и схватились за сердце. И второй раунд бурилы тоже проиграли – подняли три секции синей обсадной и ее сломали тоже. Мы с маменькой чуть не плакали у щелочки в беседке, заедая горе колбасой.

Скважина умерла. Это была уже не скважина, а глубокая дырка в земле с похороненным где-то в недрах новеньким (почти) насосом.

Масштаб разрушений трудно описать: залитая глиной земля цветника, разрушенная дорожка, сломанная белая роза Аспирин. Да, еще срезанный болгаркой забор. К моменту отъезда бурил в конце рабочего дня мы с маменькой были неприлично пьяны, так как нам не так много и надо для этого. Всплакнули, запирая на ночь ворота, заполировали горе крепким чайком, протрезвев при этом, пришли к выводу, что нет худа без добра, и, похоже, новую скважину бурить нам будут «за так», а это уже большая победа.