Наташа Труш - Полтора инвалида, два кота и одна собака

Как оказалось, камин – это хоть и приятное, но все-таки баловство. Топить камином дом – это топить улицу. Мне это сразу объяснила приятельница, живущая рядом. В ее доме из отопления лишь камин. У меня же в хозяйстве оказался еще и твердотопливный котел. Его я увидела впервые в жизни, и, хоть и с изрядной долей страха, тоже испытала в мае. Сунула в топку три сырых полена – дожди тогда поливали в этих местах знатные. Поленья долго пытались разгореться. А потом все же занялись и батареи потеплели. Температуру не нагоняла – без надобности было, главное – испытания системы прошли успешно. В тот момент я подумала, что если задержусь тут до глубокой осени, то не околею! Но это вряд ли. В наших планах было жить на южной даче с весны до осени, а на зимовку уезжать в Петербург.

В мае мы сразу же обзавелись беспокойным хозяйством – купили шесть кур-несушек и одного юного петушка. Петушка назвали Васькой. Куры его сразу выгнали из курятника, пришлось заселить юношу в уличный душ, который так и так было запланировано модернизировать. Но Васька сидеть в душе не собирался, скоро стал совсем ручным, и вместе с этим обнаглел! Стал запрыгивать на стол, хватать из рук хлеб. Еще немного, и начал бы гадить на головы! Решено было его отдать на растерзание курам. Неделю они его гоняли, приходилось кормить с рук, а то очень страдал от недоедания. А как подрос, был признан мужиком в доме, и куры смотрели на него не только с уважением, но и с любовью.

Сегодня курятник – вотчина новоиспеченной птичницы – моей маменьки. Я курами интересуюсь исключительно с гастрономической точки зрения. Маменька же курочками занимается с любовью, кормит их, убирает за ними. Надо сказать, что куры хлеб не зря едят! Каждый день шесть яиц! Или пять. Но тогда одно – двухжелтковое. Это стало большим подспорьем в нашем пенсионном хозяйстве. Хотели завести еще десяток гусей, но время упустили. И хорошо. Гусей увидели на рынке, и поняли, что пустить на суп с лапшой гусика мы никогда не сможем, потому что он оказался похожим на нашего любимого кота Шурика! Никакого иного скота заводить не планировалось, и если маменька порой вздыхала грустно, слушая блеянье соседской козы, я быстро возвращала ее из страны грез на нашу, как оказалось, не очень ласковую землю.

Земля тут сложная. Забудьте про чернозем! Может быть где-то его и, правда, на три метра вглубь планеты, но это не у нас. У нас земля трудная, глинистая, каменистая – горная глина. Без дождя – асфальт асфальтом, после дождя – болото! Это уж позже я узнала, что именно на такой земле любит расти виноградная лоза! И землю эту так и называют – виноградная земля. А местность от Тамани до Абрау-Дюрсо – Русской Тосканой. А еще эта земля находится на одной широте с французскими виноградными провинциями Бордо и Бургундией! Чувствуете, чем дело пахнет?! Ага! Отхватила я, оказывается, кусочек бесценной земли в северном Причерноморье, где растет лучший виноград.

Винограда у меня и в самом деле оказалось много. А еще розы, персики, черещни и прочие сливы. И все это хозяйство очень хотело пить, поэтому вода в наших местах почти на вес золота.

На участке у меня была скважина – в углу сада из земли торчала труба, сантиметров пятидесяти в диаметре. В черной ее глубине жужжал насос, стоило воткнуть в розетку вилку шнура. Как только мы заселились в дом, решили хорошо полить сад-огород, и принялись качать воду из скважины, расставив по участку симпатичные поливалки. Землю полили хорошо, а вот вода в скважине кончилась… Зеркало воды виднелось где-то очень-очень глубоко. Скважина глубиной 16 метров, старая.

Вызвала специалистов с пожарной машиной, для промывки – сказали, что это может вернуть воду. Специалисты почесали головы и сказали, что на такую скважину уйдет прорва воды и не факт, что получится что-то.

Так вот, после двух часов непрерывной работы насоса, шланг стал залипать и плеваться ржавыми хлопьями. И это в самом начале лета!

Хозяин, у которого я купила южную дачу, похоже, ничего не знал про свое хозяйство. Спросила его, какого цвета гибискус под окном. Сказал – белый. А зацвел сиреневый! А тут – скважина! Ничего конкретного про скважину он мне рассказать не мог. 16 метров в ней, или всего 10, можно почистить, или лучше не дергаться с этим – все надо было решать самой. И решать срочно, так как лето стремительно наступало, и каждый новый солнечный день выжаривал землю, она превращалась в асфальт, и все растения стонали с утра до вечера: «Пииииить!»