Андрей Казаков - Аренда

Любое совпадение случайно.

Фотограф Андрей Казаков

© Андрей Казаков, 2018

© Андрей Казаков, фотографии, 2018

ISBN 978-5-4490-2914-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Виктор Иванович не торопясь шел по заснеженным улицам города. В обеденный перерыв он отпускал своего водителя и прогуливался пешком, вдыхая свежий воздух и приводя свои мысли в порядок. Этот моцион занимал у него ровно пятнадцать минут: именно на таком расстоянии от городской Управы, где Виктор Иванович Костылин занимал пост заместителя Первой Головы, жила Нина – давняя его любовница. Дышал он правильно, глубоко и представлял, как она встретит его в коридоре, молодая, широкозадая, румяная блондинка, основательно прижмет к своей обширной груди и крепко, взасос, поцелует. Он закроет глаза и глубоко, с удовольствием вдохнет запах молодого девичьего тела, который незамедлительно ударит ему в голову. Потом они, «сплетясь, как пара змей» 1 1 М. Ю. Лермонтов. , не отрываясь друг от друга, выпадут из коридора в зал и начнут срывать с себя одежду. После недолгой имитации борьбы Виктор Иванович овладеет ее парным телом прямо на полу. Несмотря на то, что в последнее время их любовные забавы сместились в несколько иную плоскость, видения такого характера периодически будоражили воображение чиновника.

Потом он представил, как она, немного утомленная их близостью, усадит его за обеденный стол, где удовлетворенный любовник опрокинет в себя рюмку запотевшей китайской водки и смачно закусит горячими наваристыми щами на говяжьем бульоне. Хозяйка подаст бигус, тефтели с картофелем и компот. Виктор Иванович будет есть обстоятельно и проникновенно, периодически утирая салфеткой свои пышные мулявинские усы – предмет его особой гордости и заботы. В процессе пережевывания пищи он расскажет ей все городские новости и то, как доблестно несет государственную службу, сопровождая свое повествование несколько театральными жестами. Она же, сидя напротив, подперев двойной подбородок широкой ладонью, будет швыркать чай с мармеладом, умиротворенно улыбаться и смотреть на него влюбленными глазами.

От таких картин Виктору Ивановичу стало радостно и легко, и он даже прибавил шагу, но тут же почувствовал, как в животе у него раскатисто заурчало. Он слегка сморщил лицо и громко, не стесняясь выпустил газы. Последнее время его пищеварительный тракт пошаливал. Жестоко мучили приступы метеоризма, которые несколько раз ставили его в неловкое положение прямо на заседаниях Управы. Тогда он не выдерживал их нешуточного давления и пускал «шептуна», да такого задиристого, что его приходилось маскировать приступом внезапного кашля. Одновременно он склонял голову над столом и незаметно дул между ног, уменьшая концентрацию испорченного им воздуха. В связи с этой проблемой Виктор Иванович однажды оконфузился всерьез. В тот раз вместе с выпуском «дрянного ветра» он слегка припустил в штаны, и ему пришлось в срочном порядке ехать домой, менять исподнее, но выделение оказалось настолько обильным, что он переодел и брюки.

Фельдшер Управы посоветовала ему сесть на диету, ограничить себя в употреблении жирной и острой пищи и перейти на продукты, приготовленные на пару, но Виктор Иванович не мог на это решиться категорически. Во-первых, ему нравилась вся эта деревенская пища, которая потом так бурно, по-революционному, переваривалась в его желудке, а во-вторых, тогда нужно было отказаться от обедов, приготовленных заботливыми руками Ниночки. Но предложить ей сменить меню он не мог, боясь навлечь на себя ее гнев, который бы выражался примерно в следующих словах: «Тебе не нравится, как я готовлю? Тогда пошел вон отсюда!» Вон идти не хотелось, ведь за те пять лет, которые они встречались, Виктор Иванович Костылин, семидесятилетний мужчина, успел не на шутку прикипеть к ее сильному и жаркому двадцатипятилетнему телу.

Однако в последнее время его стали беспокоить неизвестно откуда взявшиеся мысли о том, что сделав Ниночку своей любовницей, он взял ее во временное пользование у кого-то другого, более молодого человека, уже, возможно, ждавшего ее где-то. И они порождали в нем чувство скорого разрыва с ней, которое мучило и терзало его и без того слабое сердце. Хотя внешне все оставалось по-прежнему: Ниночка радовала его своей красотой и непосредственностью, продолжая дарить ему незабываемые минуты близости. Но ощущение фатальной предопределенности не покидало Виктора Ивановича. Он пытался бороться с ним, устраивая совместные путешествия и осыпая подарками свою возлюбленную, отвлекаясь на некоторое время от горестных мыслей. Теперь каждую встречу с ней он старался переживать как последнюю и на этой почве даже погрузился в депрессию, окончательно потеряв и без того нестабильный сон.