Эл Дилан - Шип

Она посмотрела на него спокойно и с вызовом. Джексон подошел к ней и оперся на тумбу, будто ища у нее поддержки, и начал так мучивший его разговор:

– Патрик Фишер навестил меня сегодня.

– И? – произнесла Сара, закинув ногу на ногу и откинувшись в кресле.

Чарльз Джексон отошел от тумбы и сел за стол. Какого черта эта наглая девица так ведет себя? Сара натянула провоцирующее ироническую улыбку, которая все больше раздражала его.

– Завтра в три сюда придет Салли Браун. Как мне сказали, очень способная девушка. Делай что хочешь, однажды она станет одной из пятнадцати. Так вот, когда она станет одной из пятнадцати она должна занять именно твое место. Ну, или образовать еще одно такое же.

– В каком смысле? – насторожилась Сара и наконец, стерла свою улыбочку, что не могло не радовать Джексона.

– Не бойся, я имею в виду не «потеснить тебя», а научиться тому, что умеешь ты, стать такой, как ты. А потому ты должна взять ее, так сказать, на полное попечение и научить всему, что умеешь сама.

– Какого черта? – Сара вскочила с кресла, подскочила к столу и перегнулась через него, упершись ладонями в массивный стол, – Моя имя – Сара Уильямс, а не Мэри Поппинс. Я не собираюсь нянчиться ни с какими соплячками.

– Немедленно сядь! – Джексон повысил тон и окончательно вышел из себя.

Девушка, разумеется, не послушалась. Смирение было чувством, явно ей не присущим. Тем более в отношении Чарльза Джексона. Сара подошла к окну справа от стола шефа и оперлась на массивную деревянную раму – теперь уже ей была нужна поддержка. Она умела управлять своими эмоциями: ей было достаточно глубокого вздоха, чтобы моментально успокоиться:

– Почему? Я не вхожу в разряд обучающих. Я здесь главный агент, я еще не в отставке. Почему?

– Это случай особый, как все, что связано с тобой, – буркнул Джексон, силясь скрыть сарказм за усмешкой, – Ты должна понять…

– Ничего не хочу понимать.

– Сара, этого хочет не только Фишер, но и все, стоящие над нами лица, – произнес он, ударив на слово «над», но не на слово «нами».

«Неужели она думает, что я мечтал об этом? Или мечтал проинформировать ее?» – подумал Чарльз.

– Ладно, раз действительно некуда деваться, – мрачно согласилась Сара, произнеся это тоном, не дающим уверенности: вопрос это или утверждение. Вдруг, есть куда?

– Некуда. Приходи сюда завтра в три. Познакомлю вас лично. Боюсь, если девушка встретится с тобой наедине, может не пережить этой встречи.

Сара ядовито улыбнулась.

– Кто она? Откуда взялась?

Джексон рассказал Саре все, что знал о Салли. Это заняло совсем немного времени: нужно было только сказать, что Салли должна была стать офицером, а значит, уже немало умеет. Когда рассказ был окончен, Сара уже хотела покинуть кабинет и начать готовиться морально, когда Джексон собрался сообщить ей главную деталь затеянного предприятия. Терзаясь мыслью о реакции Сары, Джексон произнес:

– Еще кое-что и разговор окончен. Сара, ты понимаешь, что значит «на полное попечение»?

Глаза Сары округлились. Она была умна, и этой многозначащей фразы ей было достаточно, чтобы все понять.

– ПОЛНОЕ? Это значит, что она должна жить со мной в моей квартире в городе и вообще находиться со мной двадцать четыре часа?

– Боюсь, что… – Джексона прервал кинжал, очутившийся в его столе прямо перед ним.

Не успел Джексон подумать о том идиоте, который дал Саре Уильямс разрешение на ношение оружия, как метательница развернулась и, гневно хлопнув дверью, покинула шефа.

Стрелки часов в приемной Джексона показали без четверти три. В кабинете нажали на кнопку селектора, и в приемной послышался хриплый голос Чарльза:

– Нет еще?

– Ни той, ни другой, мистер Джексон. Но еще и трех нет.

Впрочем, сообщение о времени прошло без внимания, ведь в это мгновение селектор был снова нем, а в кабинете произносились ругательства. Кэтти поморщилась: она уже привыкла к тяжелому нраву шефа, но это не значит, что она получала от него удовольствие и не боялась его. Сегодня Джексон был не в духе даже больше, чем обычно.

Спустя несколько минут в приемную вошла чарующе прекрасная девушка со светло-каштановыми волосами длиной по плечи. Все агенты в организации должны были стричься очень коротко, но этому агенту было позволено все: это была Сара. «Как жаль, что такое красивое лицо испорчено выражением мордочки бульдога», – подумала Кэт и была права, ведь в обычных условиях Сара хранила на лице пугающее выражение: слегка прикрытые потухшие глаза, сжатые губы – она будто хотела кому-то вцепиться в глотку.