Татиана Северинова - Жизнь наизнанку

Как геенна в аду…
Коль назад – в никуда…
Я вот-вот упаду,
Я стою, не дыша.

Вот, остался лишь миг,
Но раздрал мою грудь
Примиряющий крик:
«Боже! Милостив будь!»

На востоке – заря,
Позади – дым и прах,
Кто-то держит меня,
И я делаю шаг…

Позади – тлен и тьма,
Впереди – Жизнь и Свет,
Кто-то манит меня,
Я хочу идти вслед…

Я сжигаю мосты
И обломки надежд,
Я сжигаю мечты
И цепляюсь за Крест.

Уплывает он ввысь,
В лучезарность Небес.
Божий раб! Помолись!
Да не выпущу Крест!

Звучанье песен… Будто отпеванье…
Земное счастье стало миражом,
И вновь для мира осень… умиранье.
И снова по душе, как бы ножом…

Вскрывая раны… Отсекая члены…
Мечты, желанья, всё, что в слове «я»…
Как мало от меня, что есть нетленно…
Повтор опять этапов жития…

Твердила панихиду я на память…
«Себя отпеть… Смириться… Всё принять…»
Прошло полжизни! А ошибки править
Мне и сегодня… Снова… И опять…

Не сходится ответ! Ну, хоть ты тресни!
Учитель поменял мне вариант…
Звучит всё та же панихида в песне…
А мне б… Зарыться… Иль зарыть талант.

Не внешнее в душе ведь правит балом…
Без ампутаций, видимо, нельзя…
Уводит от ответа даже в малом
Удобная лукавая стезя.

Народ толпился у ограды.
Витало: «Мощи обрели!»
Но было мне оно не надо:
Своё болело лишь в груди.

Быть в этом мире не от мира,
Казалось, тяжкий, скорбный крест.
А преподобного Максима
Был гроб дубовый уж отверст.

Какое дело мне до грека?
Что прекословил и царю,
Стыдил и в митре человека,
Чужую просвещал страну.

Терпел напраслину и узы…
Кого сам ангел утешал.
Ревнитель брачного союза,
Кто Богу песнь углём писал.

Не знала, кто он и откуда…
Уехала, всё позабыв…
Ведь в сердце тоже много спуда…
Но всё промыслено над ним.
Послал мне чадо Бог. Максима.
Вопрос витает: «В честь кого?»
Духовнику назвала имя.
«Максима Грека. Решено!»

Десятилетие промчалось…
Святой меня как будто ждал,
Мне благодать его досталась,
Он мне родным навеки стал.

Ещё с десяток лет минуло…
На кадры старые смотрю…
Вся жизнь меж ними промелькнула…
Узрела, наконец, тропу.

Нет! Трудно умереть для мира!
И, взяв свой Крест на рамена,
Не сотворив себе кумира,
Не пить сикера и вина.

Вина тщеславия, гордыни,
Того, что так волнует кровь,
И, возвышая над другими,
Пьянит и манит вновь и вновь.

Сикера страсти плоти тленной,
Что нас безумными творит.
Живит порывы персти бренной,
А дух низводит и мертвит.

Как часто с лёгкостью о Боге
Толкуем, сидя за столом,
Но кто из нас к своей Голгофе
Идти вослед Христу готов?

Мы часто спорим о свободе,
Ища какой-то третий путь,
И платим дань плачевной моде,
Пытаясь совесть обмануть.

Лишь два пути – два господина
Зовут работать нас себе:
Один – Небесного Царь Мира,
Другой – князь мiра на земле.

И в том свобода – выбор сделав,
Не оборачиваться вспять,
И благодарным приношеньем
Всем существом для Бога стать.

Исполнить волю и смириться,
И бремя лёгкое поднять,
Просить терпенья и молиться,
Чтоб укрепила благодать.