Юлия Яковлева - Выбор

Леха, ставший счастливым папашкой, всё время родов стоял перед родильным домом, вдыхая морозный воздух. Он долго пританцовывал от нетерпения на месте в ожидании известия. Сжимая замерзший букет роз и пакет, полный фруктов. Ни то ни другое техничка передавать не спешила, строго наказав приходить утром и никак не раньше. Время было позднее, за полночь. Но вытерпеть до утра казалось невыполнимой задачей. Он до затекания шеи всматривался в заветное окно, не решаясь, побеспокоить, помешать звонком. Иру и тот комочек счастья, что она подарила ему в эту ночь. Потому можно было лишь молча бродить под окном и вздыхать. Сейчас покажет в окно. Вот уже сейчас.

За стёклом мелькнул заветный силуэт. Сердце ударило в грудь, защемило и застучало быстро-быстро. Уже перед рассветом, когда люди начали спешить на работу, в светлом окне, показался такой родной силуэт Иришки с драгоценным свертком. В тусклом предрассветном свете мало что можно было разглядеть, но Леха ощутил, что в районе солнечного сплетения образовалось маленькое персональное солнце и по телу пошла приятная волна. На лицо наползла глупая, добродушная улыбка.

– Я люблю тебя!!! – Неожиданно закричал он очень громко, поспешно прикрывая рот рукавом.

Она грозно погрозила пальчиком и скрылась глубине палаты прижимая к груди сверток. Тогда Леха впервые понял, что значит плакать от счастья.

Однажды, когда он поздно вернулся с учений, подходя к дому, был очень удивлен. На телефоне высветилась куча сообщений о пропущенных звонках с незнакомых номеров, командира части, но не обратил на них внимания, спеша вернуться домой. Удивило не только это. Окна в их квартире оказались темны, хотя обычно Ира ждала его возвращения, даже если приходилось ждать до утра. Открывая дверь с поднимающимся чувством тревоги, он думал, что возможно, они устали и уже легли спать, но дома их не оказалось. Квартира встретила его тишиной и такой непривычной пустотой. Включив телефон он снова и снова пробовал набрать ее номер, но абонент был не в сети, что в принципе было ей не свойственно и голос оператора о ее недоступности выводил из себя. Он не мог понять что произошло, где его близкие люди, где привычная суета вокруг крохи? Пытался присесть и успокоиться. Больше минуты сидеть не получалось. Подскакивал и быстро-быстро ходил по коридору, бессмысленно нарезая круги из комнат на кухню и обратно. Просто не мог остановиться.

В голове роился миллион мыслей. Все такие нелепые, примитивные. Обиделась, что мало уделил внимания? Нет, знает же, что занят. Не могла обидеться. Есть обиды обоснованные, а есть вымышленные, из категории: сама придумала – сама обиделась. А Иришка она не такая. Она не маленькая девочка, чтобы так чудить. А что ещё думать? Любовник? Вот уж точно бред. Мило общаться утром и уйти вечером, забрав ребёнка? Все вещи же на месте, только коляски нет.

Пытался успокоиться и подумать трезво, но покой не приходил. Леха даже подумал обзвонить полицию, больницы, морги, но подумал: « Какие к чёрту морги? Они просто задержалась с дочкой где-то. Просто вляпались в нелепую историю. Пустяк какой-нибудь, над которым вскоре все вместе посмеются. Даже Ира улыбнется. Ничего больше произойти не может. Всё будет хорошо. Иначе и быть не может». И друг его прожгла догадка. Она ведь недавно очень сдружилась с женой его сослуживца, вот наверно у нее и задержались. Подумаешь, это же в соседнем дворе. Уже облегченно улыбаясь, он набрал номер подруги. Катя ответила практически сразу и, проигнорировав все вопросы, попросила не волноваться, сказав, что они сейчас придут и все объяснят.

Вскоре в прихожей раздались торопливые шаги и спорившие голоса сослуживца и его жены. Когда они начали говорить ежик волос на голове встал дыбом, передавая озноб в позвоночник. Прошлый мир начал рассыпаться на глазах. Едва сумев дослушать, сполз на пол и долго не мог ни подняться, ни просто пошевелить рукой или ногой. Силы покинули его. Силы жить и дышать. Несмотря на то, что грудная клетка продолжала впихивать в себя воздух, заставляя жить, существовать продолжала только его человеческая оболочка и какая-то надежда, что это просто глупая шутка. Взгляд зацепился за их семейное фото, с выписки из роддома. Алексей перестал понимать замечать, что было вокруг.

В голове все так же глухо бились слова:

– Лех… Мы пытались сообщить… Ирка… Анечка…. Их машина сбила….

Уже через час Леха был в больнице. И стоя в морге перед полуприкрытым простыней, изувеченным телом Иры, он не мог поверить что это все реально. Анечка, их дочка, прожила на три часа дольше и не дождалась его буквально пятнадцати минут.