Олег Скрынник - XXI век. Повести и рассказы

– Здесь можно установить связь между «С», «Хи» и геометрическими параметрами. Получить табулированное решение либо построить номограмму, наложив ограничения по параграфу 38. Думаю, этого будет вполне достаточно.

– Я бы хотела разработать методику для всех случаев и дать рекомендации по проектированию, – осмеливаюсь пикнуть я.

Она выкатывает на меня поверх очков свои громоздкие маслины.

– Вы хотите вместе с кандидатским дипломом получить ещё и Государственную премию?

И, очевидно, опасаясь, что я скажу «да», спешит добавить:

– Для изучения работы при этих видах загружения потребуется выполнить ещё несколько серий испытаний. Вы на это пойдёте?

Ни на что такое мне идти не хочется. Увидев это, она молча суёт мне мою разворошенную папку, вложив туда листок со своими каракулями, и углубляется в прерванное моим появлением занятие.

Выйдя от неё, направляюсь в дамскую комнату, чтобы прийти в себя, а заодно поразмышлять над таинственным заклинанием «параграф 38», расшифровку коего постеснялась спросить у Розы.

В курилке, отгороженной от туалета лёгкой перегородкой, слышатся задорные девичьи голоса, и волей-неволей они притягивают моё внимание.

– У нашего Кащера, кажись, новая шлюшка.

– Это вот эта, «спичка»? Что на втором этаже поселилась?

– Ну, да. Тупая как сибирский валенок. У Верки вчера выспрашивала про линии влияния. А это у неё же в реферате всё расписано. Представляешь!

– А куда же делась вот эта… Фифа.

– Та, что в комнате с глазом? Любка? Ой, да она же старая!

– Ну, он-то, между нами, тоже не мальчик.

Обе прыскают.

– Всё лето была на экспериментах. Говорят, её там трахали всем посёлком.

– Иди ты!

– Точно. От начальника до шофёра. Драли так, что шум стоял!

Лёгкой перегородке повезло так же, как и девкам: все эти твари человеческие остались целыми и невредимыми. Тот, кто придумал повесить тут зеркало, сам того не ведая, спас их. И не только потому, что разбить его – плохая примета. Зеркало остановило меня главным образом тем, что благодаря ему я впервые в жизни увидела, насколько прав бывал Борюсик. В гневе я действительно прекрасна.

– Знаешь, какое моё самое любимое место в Москве?

– ГУМ.

– Ну-у! Ты уж сказал. Я там и не бываю-то никогда.

– Неужели Лужники?

– Не угадаешь. Ленинградский вокзал.

– Ух ты! Правда?

– М-м-м… Ты больно целуешься.

– Потому что больно люблю.

– Смотри, не наоставляй синяков.

– Обязательно наоставляю.

– Не валяй дурака! Будет же видно.

– Пусть завидуют.

– Я тебя не разочаровала?

– Ты меня очаровала. Очаровала. Очаровала!

– Ой, пусти. Это же невозможно.

– Это необходимо!

– Ты считаешь? Ты правда счи… О, Господи. Боже мой! Ма-амочки!!..

– Ты удивительная женщина. От обладания тобой сил только прибавляется.

– Тс-с… Только попробуй сглазить!

– И не подумаю!

– Хвастунишка.

– Стойкий боец.

– Вот тебе, «стойкий боец», вот тебе, чтобы не хвастал!

– Не грех и похвастать, если правда.

– Ну. И где она, ваша правда?

– Хочешь сигарету?

– Хочу. Но где наш «стойкий боец»?

– Отдыхает в ожидании приказа.

– Ах, так! Тогда сейчас возьму – и прикажу…

– О-о! Ты чудо. А я всё не мог решиться попросить тебя об этом.

– Молчи.

– Если смогу. Если… О!..

– М-м-м… А откуда ты знал, что это так вкусненько?

– А ты?

– Замётано. Оба мы кое-что знали.

– И это нас не портит.

– Напротив. Отдыхай.

– Нам не отдыхается.

– Ну, отдохни хоть чуть-чуть. Не заставляй меня испытывать угрызения совести.

– Не отдыхается!

– Что, совсем?

– Совсе-е-ем!

– Ах, ты так?.. Но так я не вижу тебя.

– Потом. Потом будем любоваться друг другом.

– Да…

– Ого. Какая ты сильная!

– Это не я. Это моя «защитница девичьей чести».

– Она выпустит меня на волю?

– Если захочет.

– Пусть она подольше этого не захочет.

– Я ей передам.

– Господи! Уже десять. А ведь только что было утро.

– Я бы даже сказал: только что была суббота.

– Тебя же ещё надо покормить.

– Не надо. Я сыт любовью.

– Ну, к Любови не помешает чашечка кофе. Со сливками. И ма-аленький такой бутерброд.

– И штук сорок пельменей.

– Это в следующий раз. Не мешай, я ведь могу обвариться.

– Не надо меня провожать. Не хочу, чтобы ты добиралась одна среди ночи.

– Я возьму такси.

– Всё равно…

– Я позвоню тебе.

– Но это ведь будет только утром.

– Не перечь даме! Лучше лови машину. Вон она, видишь?