Александр Шорин - Ось второго порядка

Но с годами выяснилось, что тот скандал имел локальный временный характер – со временем отношения с бывшей женой стали мирными и цивилизованными, даже дружескими. Но жил я по-прежнему один и с Линой не общался.

Чувства захлестывают. Я не знаю, как писать об этом.

Мы стали жить вместе.

Я чувствую, что это не любовь. Это – пепел любви.

Что делать? Я в отчаянье.

Я получил новую работу – редактором небольшой газеты. Лину устроил к себе верстальщицей. Правильное ли это было решение?..

В тот момент, когда я покрывал мелкими поцелуями ее лоб, совершенно неожиданно пришла мысль, что звук, издаваемый при этом моими губами, – не что иное, как щелчки, издаваемые мышью, когда на нее давит указательный палец.

«Это моя любовь подходит к концу», – подумал я. И, так как всегда считал себя человеком действия, то решил бороться за свою любовь.

Действия, предпринятые мной, были беспрецедентны. В первую очередь я решил, что любви нужно не дать шанса уйти: я отсоединил принтер и унес его на кухню, отсоединил от системного блока кабель Интернета, выкрутил дисковод.

Но этого мне показалось мало, и я решил не останавливаться на достигнутом: нашел в кладовке мешок цемента, в большой кастрюле приготовил смесь и, сняв крышку, залил ее в потроха своей машины. Так, чтобы жесткий диск нельзя было вытащить. Только после этого, немного успокоившись, удалил все программы, оставив лишь текстовой редактор. В нем я удалил все файлы, почистил корзину и лишь после этого создал один новый файл: «Любовь.doc». Немного успокоился и тут же заснул.

Так я начал писать роман о любви.

Кажется, впервые в жизни со мной происходят только хорошие вещи. Впервые мне предложили работу по душе – дайте только развернуться! Я уже с блеском прошел «испытательный срок» и активно «пробиваю» в помещение редакции по-настоящему хороший компьютер, отдельный телефон, шкафы, шторы… Впервые я открыто общаюсь со своей любимой и весьма доволен тем, как она начала работать под моим началом. Я пишу много статей и (когда только успеваю?) уже дописываю последние строчки своего первого настоящего романа .

– Значит так: первую из них зовут Матильда, – Линочка смотрела лукаво. – Это тебе здорово повезло, что она проявляется чаще остальных, потому что именно она говорит тебе «Люблю, сю-сю» и все такое прочее. Она – лентяйка и неряха, конечно, но зато очень добрая.

– А как зовут ту, которая устраивает ссоры?

Я смотрел на нее насмешливо, стараясь подыграть этой очередной шутке.

– О, это страшная личность! – Линочка постаралась придать своему лицу серьезное выражение. – Мало того, что это редкостная стерва, так ей ко всему прочему доставляет удовольствие унижать других людей (тебя в частности!), делать им всевозможные гадости и все такое прочее. Ее зовут Кларисса.

– Это все?

– Нет, конечно. Опять ты меня недооцениваешь! Третью зовут Джейн. Это та, которая работает – например, может сутки просидеть за компьютером, занимаясь версткой твоей дурацкой газеты…

– Ну, во-первых, не только моей…

– Не перебивай, а то срочно стану Клариссой ! Есть еще последняя, четвертая. Это та, которая все бросает и начинает заниматься уборкой в доме. К счастью, эта дура появляется настолько редко, что у нее даже нет имени…

– Так значит, – я подхватил ее на руки и закружил, – ты едина в четырех лицах?

– Именно так! – Линочка обхватила руками мою шею, с шумом повалила меня на диван и, оседлав, сделала страшное лицо. – Разве ты чем-то недоволен?

– Совсем наоборот! – я попытался опрокинуть ее на спину, но бесполезно. – Джейн, лапушка, нам пора на работу, не забывай, что в шесть у тебя сегодня курсы!

– Смотри, если ты всегда будешь так спешить, я заведу себе любовника из тех, которые никуда не торопятся!

– Ой ли?

Я засмеялся беззаботно. Впервые за много лет я подумал, что счастлив. Ну… почти.

И ошибся.

В этот день я заканчивал первую черновую правку своего детища и решил, во что бы то ни стало, сегодня распечатать на принтере первый его вариант.

Сегодня мы с Линочкой занимались любовью перед тем, как пойти на работу, и пришли туда довольно поздно. Я почти совсем забросил редакционные дела и посадил Линочку и подошедшего Ваню (моего внештатника) макетировать обложку романа из давно приготовленных картинок.