Геннадий Тарасов - Голос. Повесть

Это была рок-группа, пытавшаяся играть готический рок. Дела у группы шли ни шатко, ни валко, никак, в общем, не шли. И музыканты были хорошие, классные были музыканты, но вот чего-то не хватало, и кроме не слишком частых выступлений во второсортных клубах Филу с ними пока не удавалось добиться ничего. Не шел народ на них, хоть сам выходи и пой. Видимо, не было в группе той изюминки, которая выделила бы ее из тысяч подобных. И как ни ломал голову Фил, ничего придумать не мог, и уже был он близок к тому, чтобы распустить группу и закрыть проект… Как тут на его счастье и удачу Лордиз спела ему свою песенку.

Вот что значит вовремя сделать женщине хороший подарок!

Той изюминкой, которую искал Фил для своей группы, оказалась Лордиз. Не только ее пение – сама она.

Суровые парни в кожаных прикидах поначалу отнеслись к барышне с розовым бантом в волосах, каковой на тот момент была Лордиз, мягко говоря – настороженно. Но когда по просьбе Фила, задавив смущение в зародыше, Лордиз спела, суровые парни заулыбались, и общая настороженность сменилась без преувеличения всеобщей любовью. С суровыми парнями всегда так – или – или. Но с платьицем пришлось распрощаться, и с розовым бантом тоже. Появились кожаные штаны и желетка, руки и другие части тела украсили татуировки и, в конце концов, голова оказалась выбрита, а густые волосы на ней сохранились лишь в резервации толстой косы на затылке. Но все это случилось не сразу, а происходило постепенно, эволюционно, в соответствии с тем, как менялась и сама Лордиз. А она, бесспорно, изменилась, и из неуверенной, трепещущей от свалившихся на нее невзгод девчушки за пару лет превратилась в уверенную в себе женщину. И, между прочим, в знающую себе цену певицу. Конечно, ей было жаль расставаться с образом милой девушки в пользу брутальной, не копающейся долго в кармане в поисках крепкого словца, девицы, но эта перемена была обоснована и оправданна, и потому она слишком не рефлексировала по этому поводу.

С ее появлением дела в группе пошли в гору. Количество выступлений и число зрителей на них неизменно росло. Появились свои фанаты и группа поддержки. Оказалось, что многие приходили на выступления послушать именно ее. Музыка группы становилась все более сложной, песни – все более красивыми. В конце концов, Филу удалось заключить контракт на год выступлений в лучшем клубе города – в легендарной Короне. В общем, все шло как надо, как должно было идти, и приносило радость и другие прелести жизни, но… Но были два обстоятельства, которые с некоторого времени портили ей всю итоговую картину последних лет. Эти обстоятельства, как ни странно, затрагивали самые главные ее стороны – личную и профессиональную.

Как то, месяца за три до описываемых событий, произошла одна очень памятная для нее встреча… Даже месяца за четыре… Чуть больше. Да, дело было в самом конце осени, или в самом начале зимы, точно не припомнить, но наверняка был один из тех очень холодных и очень мокрых вечеров, когда приходится прикладывать много усилий, чтобы казаться беззаботной и жизнерадостной. Хотя, справедливости ради, именно к этому ее никто не принуждал. Целый день шел мелкий ледяной дождь, и с залива задувал нахрапистый беспардонный ветер. Публика в клубе вовсю согревалась спиртным – единственным доступным для большинства способом. Немногочисленные счастливчики льнули к камину в углу главного зала, и всем им вместе старались помочь повысить градус внутриклубной атмосферы активно работавшие на небольшой сцене музыканты. Выступление развивалось, как надо, зрители принимали артистов благосклонно, многие приплясывали и хором подхватывали припев. И это становилось уже привычным для их выступлений.

После первого отделения Лордиз пробиралась за Филом через зал к столику в углу, за которым они обычно подкреплялись и отдыхали перед тем, как продолжить работу. Неожиданно, где-то на полпути, практически в центре зала Фил остановился. Лордиз не соблюдала дистанцию, не сориентировалась вовремя и уткнулась ему носом в спину. Выглянув из-за него, она увидела и тотчас узнала причину его внеплановой остановки.

За отдельным столиком, развалившись сразу на двух сдвинутых вместе стульях, в накинутом на плечи темно зеленом шерстяном пальто с пелеринкой сидел один из лучших теноров всех времен и народов Александр Драгский, по прозвищу Драга. Под пальто его дородное тело свободно обтекала вранглеровская рубашка из темного денима, используемая им в качестве артистического блузона. Александр возлежал на стульях, как на диване, широко расставив ноги в блестящих коричневых брогах и уютно сложив руки под животом. Подошвы туфель сияли девственной чистотой, удостоверяя, что их хозяин не ходил пешком по мокрым и грязным улицам. Брюки на нем были неопределенного цвета, темные, шерстяные. Его зеленый, в тон пальто, картуз с коротким тупым козырьком тульей кверху возлежал еще на одном, отдельном стуле.