Александр Бородин - Беня. Сборник рассказов

«Саша Бородин – постоянный автор газеты «Новое Русское Слово». Он пишет короткие забавные истории, пользующиеся популярностью у читателей. Время действия в этих историях – сегодняшний день, место действия – Канада, действующие лица – иммигранты из России. Саше присущ легкий ироничный стиль, его тексты проникнуты неизменным оптимизмом. Это рассказы зрелого профессионального литератора, мастерски владеющего русским литературным языком. Убежден, что книга рассказов Саши Бородина будет с интересом встречена читателями».

– Что там у тебя? «Геркулес»? Живем! Говорят, в овсе есть абсолютно все вещества, необходимые для полноценной работы организма… лошади. Дай на заднее сиденье заброшу. А-а, черт! Опять стартер не контачит! Пристегивайся пока, я вручную проверну. Ну вот, затарахтел родимый! Вперед! Чего это на тебе лица нет? Небось, думаешь, что я другую завел? Нет! Все гораздо проще, хотя и сложнее. Где пропадаю? Ладно, слушай всю правду. Но имей в виду: я с тобой говорю не как с женщиной, а как с человеком. Разговор будет очень серьезный. Не могу я больше! Да не о тебе речь, глупая! Здесь я больше не могу, вот что. Помнишь, когда перестройка началась, я тебе сказал: «Не понимаю, как это можно разобрать «Запорожец» и из получившихся деталей собрать «Мерседес»?» Видишь теперь, как я был прав. Но не в этом даже дело. Культуры у людей нет. Демократия для большинства, как пишущая машинка для неграмотного. Вот мы вроде самых толковых выбрали. Они мозгуют, советуются, спорят, каждую строчку в новых законах обсасывают. А кто эти законы читает? Говорят, самые важные вопросы надо выносить на всенародный референдум. Как будто миллион дураков решат лучше одного умного. Вот сейчас домой приедем – в лифте опять лужа будет. Сосед из 44-й даже стихотворение сочинил: «Не поможет плебисцит, если в лифте плебей… писает». Ну скажи, можно такой закон придумать, чтобы в лифте не… писали? То-то же! В общем, безнадега! Лучше здесь не будет. Будет только хуже. Может быть, когда-нибудь, лет через сто что-нибудь и наладится, только мы с тобой давно уже в земле сгнием. Мотать отсюда надо! Мотать! Знаешь, как мы в армии перед дембелем пели: «До свиданья! Путь уже пройден ве-е-есь. До свиданья! Нечего делать нам зде-е-есь…» Там немного другие слова были. Ты думаешь, я тебе на прошлом месяце в аванс только тридцатку принес из-за того, что прогулял с кем-то? Вот и нет. Я возле австралийского посольства у одного мужика за пять пятьдесят анкету купил. Чтобы эмигрировать. Да не плачь ты! Все не так просто. Там, оказывается, баллы. Специальность для них полезная – балл, язык знаешь – еще балл, молодой опять балл… В общем, я и половины не набрал. Почему анкету не продал? Я Петьке отдал. Он тоже… Обещал в случае успеха расплатиться австралийскими долларами. Я и про Канаду узнавал, и про Штаты. Сама понимаешь, все это требует времени, и немалого. Дело серьезное. Тебе я пока не говорил, потому что не верил, что ты правильно поймешь. А теперь убедился – ты человек свой. Тебе ведь тоже не больно по очередям нравится отираться. То-то же! Слушай дальше. Я все узнал подробно. В развитые капстраны не прорваться. Во-первых, мы по этим самым баллам не проходим. Во-вторых, в ихние посольства очереди, как когда-то в Мавзолей. Ну, и языковый барьер, конечно… И тогда я придумал такую штуку… В общем, верняк! Теща-покойница, земля ей пухом, картавила маленько. Меня это тогда раздражало, а сейчас… Ты мне прямо скажи, не стесняйся – она из евреев? Зачем вспомнил? Понимаешь, у евреев национальность считается по матери. Если теща была еврейка, значит – и ты. Да не плачь, сколько можно! Дело серьезное. По паспорту, я знаю, ты русская. Но если у тещи в метрике сама понимаешь что, то ты можешь мотануть в Израиль. И я с тобой. Ну и что – жарища! Ну и что – палестинцы! Зато не здесь! А язык – ерунда. Там чуть не половина наших. Выучим, другие же учат, а мы что – глупее? Ну вот и приехали. Иди, я пока жиклеры продую. «Геркулес» захвати! Отцу – ни слова! А про тещу узнай!

– Клава! Привет! Я тебе из автомата звоню. В общем, я своей мозги запудрил. Такое наплел… Потом расскажу. Значит, завтра, где обычно. Целую. Очень! Еще целую. Очень-очень! Пока.