Владимир Спиртус - Принять подарком жребий свой. Рассказы и воспоминания

И все же, и все же всплывали в сознании незабываемые эпизоды «занятий»: то чудные картины природы, то бережные и точные слова наставлений Елены. А еще – возникавшее удивительное чувство полной гармонии, возвышенные, светлые состояния души, пережитые в «группе». Тогда ему становилось невыразимо грустно. К тому же и предчувствие верное возникло, что теперь он снова будет болеть и скоро не сможет бежать вдоль Реки так, как прежде: будто лететь…

И вот – они встретились. Разговоров особых не было. Елена отдала Валентину солидную пачку советских купюр: денег, взятых на покупку дома. Честно отдала долг, хотя несомненно знала, что эти деньги скоро пропадут, превратятся в бумагу. Они обменялись взглядами. У Валентина прямо заныло, защемило что-то в груди…

– Запиши телефон, – на прощание сказала Елена.

– Ее зовут Татьяна. Через нее ты, если захочешь, сможешь связаться со мной. Возьми ручку… Валентин второпях вытащил свою белую записную книжку, открыл ее где-то посередине и нацарапал продиктованные цифры.

Через несколько дней он собрался позвонить. Но, найдя нужный номер, обратил внимание на текст, расположенный над ним. То были выписанные из свежего московского журнала безсвязные строчки поэта – обэриута Александра Введенского:

Это была явная подсказка. Один из тех знаков, различать которые научила его Елена. Валентин положил трубку.

В молодости на своих фото в тридцатилетнем возрасте Нина была просто красива. Не броской красотой модели, но спокойной и ровной безупречностью пейзажа, отраженного в плавных, медленных водах. Она и теперь была еще хороша. Правда, зрелые годы выдавали ее руки и – никуда не денешься – мелкие морщинки, появившиеся на лице.

Все, что делала Нина, у нее получалось легко и свободно, причем в совершенной форме. Это особо восхищало в ней Сутурина, хотя придавало его чувству к ней оттенок эгоистического комфорта. Еще он высоко ценил душевную деликатность Нины: умение, окружая заботой и теплом, соблюдать дистанцию, не посягать на его личное пространство. Несомненно, ее поздняя безоглядная любовь была глубже и уязвимее, чем у него, еще не достигшего сорокалетней черты, но имевшего уже изрядный опыт разочарований и разлук. Впрочем, что тут мерить – это ведь не сила тока…

Теперь была самая пора уходить. После тяжелого решения, принятого Сутуриным, их пути расходились. Ему надо было забрать к себе сына от первого брака, попытаться его выправить, спасти. Ее, никак не ожидавшую подобного шага, нельзя было этим грузить.

– Я улетаю на десять дней на Алтай, – сообщила Нина.

Она была известной в стране спортсменкой, организатором лыжных походов высшей категории сложности. Богатая гамма чувств отобразилась в ее карих глазах. Преобладала боль. Можно было ничего не добавлять, итак понятно…

Незаметно пролетела неделя. Сутурин упаковал свои вещи: белье, книжки, любимые пластинки, а также пару картин и красивую посуду – часть родительского наследства, сохранившуюся у него при нескольких переездах. Никто ему не помогал. В этом городе у него не было своих друзей, только общие с Ниной.

С грустью он осмотрел убранство квартиры, богато обставленной, всегда идеально чистой и проветренной. А главное, наполненную особой аурой щедрой самоотдачи, внутренней собранности и изящного вкуса. Безупречной, как ее хозяйка. На прощание Сутурин погладил ладонью уральскую малахитовую вазу, прошелся бегло по клавишам рояля.

Накануне он нашел, наконец, жилье для будущего обитания. Большую комнату в квартире многоэтажного дома. Дом этот находился в спальном районе, за Днепром, в часе езды от центра. Других готовых вариантов не было.

Хозяйка квартиры, женщина средних лет с безцветной внешностью и усталым от жизни лицом особой симпатии не вызывала, впрочем, как и негативных эмоций. У нее был муж или сожитель, в эти детали Сутурин не углублялся. Вот этот тип ему сразу не понравился. Но все по порядку. Сначала надо было найти машину для переезда. Нормальные люди такие вещи делают по телефону. Нашему герою почему-то это не пришло в голову. Однако, спустившись во двор, он обнаружил стоящий пустой мебельный фургон.

– Поможете перевезти вещи? – спросил Сутурин чернявого усатого шофера.

– А куда?

– На Троещину.

– Ну, давай, только по-быстрому…