Елизавета Клейн - Зимнее сообщение

Как бы я, моя ненаглядная,
Над собой рассмеяться хотел!
Только судорогой невероятною
Всё скрутило от острых стрел!

На губах не улыбка – оскал!
Сам себе я во всём перечу!
Ты – всё то, что я в жизни искал!
Признаюсь, что от первой встречи

Я дышать без тебя не могу!
Этой боли, что враз скрутила,
Пожелать не могу и врагу!
Улыбнись же, моя любимая!

Я смешон! Знаю это сам!
Но любовь, ни с чем не сравнимую,
Я прочту по твоим глазам!
Моё солнышко, моя милая!

Что же ты меня так измучила?
Что ты хочешь со мной совершить?
Я такой! И другим, пойми меня,
Не могу – не хочу я быть!

И зачем? Ведь в меня влюбилась ты
Вот в такого, какой я есть!
Бесшабашный, влюблённый, задиристый!
Не в моём характере спесь!

И тщеславие мне не свойственно,
В звёзды я никогда не стремлюсь!
Не смущайся, не беспокойся:
Я тебя потерять боюсь!

Необычно: мне страх неведом!
Я бросаюсь во всё с головой!
Ты улыбкой добилась победы!
Победитель любимый мой!

Ничего не прошу: всё спрошено,
Всё замётано, запорошено,
В долгий ящик навек отложено.
У друг друга мы не в долгу.
Да, я знаю, какая разница:
Я – даю, ты из тех, кто дразнится.
И хотела бы быть проказницей,
Да, боюсь, уже не могу.
Это мне без тебя – немыслимо,
Это мне без тебя – бессмысленно,
Приглушается жизнь в pianissimo,
А тебе без меня – всё норм.
Впрочем, может, это и к лучшему,
Ты живёшь, и вполне везучий ты,
И тебя касаются лучики,
Вон, от солнышка за окном.

Я счастлива. Видишь, а кончилось хорошо:
Пускай и не так, как бывает в приличной сказке.
Я в замке у принца, но ты, мой дракон, нашёл
Возможность меня уносить к самоцветам ласки.

Я счастлива. Звонко, хрустально, и страшно ждать.
И страшно, и весело ждать своего дракона,
Ведь вся королевская конница (или рать?)
Стоит на охране супружеского закона.

Я жду тебя чутко: как дымом запахнет даль,
Печаль Несмеяны сменяется на улыбку.
Летаем до звёзд и обратно. И только жаль,
Что каждое наше свидание очень зыбко…

Нас замело. Стихи не о тебе.
Касания всё реже кожа к коже.
То становился ближе и дороже,
То виделось – ты мне не по судьбе.

Стихает вьюга, видишь, снегопад
Становится спокойным и усталым.
Я ждать и жить тобой не перестала,
Но чаще отвечаю невпопад.

Идут часы. Скончался календарь.
Поставила на красное: на осень.
Но выпало зеро. А нас заносит —
Усталость, снег. Прости. Уже январь.

Снег омерзительно скрипел под каблуками.
Я шла домой – ещё не лёд, уже не пламя.
Я выходила из себя, и приходила
В себя, и думала о том, как это было.
О том, как я тебя люблю: до слёз, до смеха;
Насколько всё, что между нами, не помеха;
О том, что, может, ты и прав, что, может, лучше,
Чтоб ты не бытом был, а так – счастливый случай;
О том, как странно, что я ждать не перестала,
Стерев за годы столько пыли с пьедестала;
О том, что ты, конечно, тоже ведь не камень…
И только снег скрипел, скрипел под каблуками…

Первый снег выпадал на последнее золото клёнов,
Но шиповник отчаянно-глупо стремился цвести.
Я кажусь себе так же отчаянно-глупо влюблённой,
Возвращаясь к пятнадцати, отступом от тридцати.

Всё бессмысленно, время надежд задыхается пылью,
Задыхается снегом и осенью, и ноябрём.
Я устала от чувства тоски по тебе и бессилья,
И, похоже, о будущем нашем друг другу мы врём.

Я не знаю, что лучше: цвести под бесчувственным снегом
Или молча принять безысходный холодный покров?
Я хочу быть с тобой, беспричинно, спонтанно, с разбегу…
Это – странно отчаянно-глупое чувство – любовь…

Ничего до конца не прошло внутри,
Снова буду писать тебе до зари.
Мы опять играем в «замри-отомри»:
Ты уходишь, я замираю.
Я тебе посвящала календари,
Загорались надежд моих фонари.
Ты не можешь не врать, я привыкла – ври.
Я вообще-то такая зая.