Юлия Родионова
Развейся серым дымом в эту ночь…
Развейся серым дымом в эту ночь.
В камине догорел истлевший хворост.
Я чувствую, как сердце рвётся прочь,
Спокойно заходя в случайный поезд,
Помчавшийся неистовой стрелой
Сквозь чёрное пространство коридора.
Из сердца вон, когда из глаз долой.
На взгорьях расцветает мандрагора.
Сквозь тучу проявляется луна,
Имеющая твой печальный образ.
Зловеще-колдовская тишина
Хоронит отчуждающийся голос.
И кружат озорные светляки,
Как будто многочисленные свечи.
Мы стали бесконечно далеки.
А может, не бывало нашей встречи.
Возможно, это был всего лишь сон,
Усталость, лихорадка или кома.
Звучавшее когда-то в унисон,
Отныне совершенно незнакомо.
Бежав, по сути, только от себя,
Я знаю, что уже не отогреться.
Растрёпанные пряди теребя,
Злой ветер остудил больное сердце.
Глаза опеленала пустота
Холодная, как снег, летящий с неба,
Сырая, как бетонная плита
Уже полуразрушенного склепа.
Юлия Родионова
Мой мир уничтожен внезапным порывом…
Мой мир уничтожен внезапным порывом
Печального ветра, проникшего в душу.
Ты молча стоишь над бездонным обрывом,
А сердце отчаянно рвётся наружу.
Ты больше не можешь лететь над долами.
Неистовый холод сковал твои крылья.
И ночь, восхвалённая колоколами,
Накрыла разрушенный мир, как мантилья.
В роскошном пространстве земного оплота
Гуляют разбитые холодом грёзы.
На тёмном краю платяного комода
Томятся покрытые инеем розы.
Зачем же душа так стремилась к покою,
Поддавшись наветам бездумного страха,
Отнявшего счастье костлявой рукою?
Теперь он – моя одинокая плаха,
Теперь он – моя опустевшая келья,
Обитель тоски, не имеющей граней.
Я вижу себя у лесного ущелья
Глазами болезненных воспоминаний.
Я вижу карету, летящую к югу.
И слышу, как ветер становится злее.
Душа принимает жестокую вьюгу,
Которая кружит внутри мавзолея,
Где надо сидеть коронованной дамой
На троне из мраморно-белого злата,
Лелея мечту, воплощённую драмой.
За всё на Земле полагается плата.
Над сумрачным замком сгущаются тучи.
Я вижу тебя в пелене урагана
На самой вершине взмывающей кручи.
В душе кровоточит горящая рана.
Мы были разбиты бесстрастной судьбою.
Ожившее сердце останется мудрым,
Когда, наконец-то, я буду с тобою.
Разрушенный мир овевается утром.
Сквозь дым облаков проливается млечность
Небесного света, который безбрежен.
У нас впереди только светлая вечность.
Над нежными кронами спелых черешен
Звенит вдохновенная песнь свиристели.
И нас, до безумия неразделимых,
Покинувших бал беспощадной метели,
Венчает лазурь в заревых переливах.
Юлия Родионова
Там, за ущельем – свобода…
Там, за ущельем – свобода.
Там, за ущельем – мечта.
Льюсь из-под каменных сводов…
Жизнь – водопад. Я – вода.
Больно – на камни, об камни.
Проще бы – тихой рекой…
Некогда плакать. Пора мне!
Для слабаков покой.
Лена Шоломицкая
С комом в горле и камнем в душе
С комом в горле и камнем в душе,
И в массивных тугих оковах…
Я ищу свой рай в шалаше,
По земле скитаясь без крова.
Всё на что-то надеюсь, жду,
Горизонт растирая взглядом…
Я рисую свою мечту,
Тихо верю, что счастье рядом.
Только сердце меня зовёт
Не желать ничего земного.
Это временно. Всё пройдёт.
Вечны только Любовь и Слово.
Лена Шоломицкая
Я когда-то имела с окнами и дверями большой дом,
С зелёными балконами, соседями, живущими в нём,
Там за каждой стеной гремели кастрюли и пахло борщом,
А каждый этаж был пропитан скандалами, и был разгром.
Там я танцевала в комнате, возле закрытого шторами окна,
Включая телевизор, слушала, как играет гитара, одна струна,
Смотря в отражение в шкафу, представляла балериной себя,
Стройной, грациозной, покорившей харизмой многие сердца.
Ещё я играла с ребятами на широкой площадке в «квадрат»:
Четыре равные части прямоугольника и в каждом углу игрок,
Почти не касаясь земли, каждый подавал мяч, ну, кто как мог,
И до вечера пинались друг с другом, пока коленки не задрожат.
В этом дворе все влюблялись, иногда мне казалось, что наугад,
Девчонки курили, мальчишек пленяли их легкомысленные слова,
Я же – белая ворона – не плела интриг, часто стояла в стороне одна,
И каждую ночь на небе рисовала свою жизнь, пока шёл звездопад.
Читать дальше