Андрей Брыксенков - Красная омега. Часть третья - Отбой «ОМЕГИ»

Теперь западная пресса стала донимать Хрущева и его Министра обороны противным вопросом: «Что есть „Голубая линия“?». В ответ на этот вопрос интервьюируемые что-то лепетали, как-то изворачивались. А, что делать? Не могли же они сказать, что в случае опасности нападения на СССР со стороны какой-либо державы сработает система «Голубая линия», и земля под столицей этого агрессивного государства разверзнется, и столичный город превратится в прах. Погибнет правительство, парламент, генеральный штаб, рухнет финансовая система и тогда этой стране будет уже не до войны.

Но вскоре пресса сняла этот вопрос с повестки дня. Хрущев, обещавший показать всему миру «кузькину мать», выполнил свое обещание. 30 октября 1961 года над Новой Землей на высоте 4000 метров была взорвана крупнейшая в мире ядерная бомба. Её мощность составляла 58 млн. тонн в тротиловом эквиваленте. Это было в два раза меньше проектной мощности, поскольку специалисты поопасались взрывать все 100 млн. тонн: вдруг адская мощь взрыва проломит земную кору или изменит траекторию Земли.

Но и 58 млн. тонн было более, чем достаточно! Результаты взрыва ошеломляли! Сейсмическая волна трижды обежала Землю. На расстоянии 50 километров от эпицентра взрыва расплавилось абсолютно все (танки, пушки, трактора). Двухметровый слой льда попросту испарился; оплавилась гранитная основа острова. Ударной волной в радиусе 100 километров было снесено всё. В поселке, расположенном на рубеже 800 километров вынесло все стекла.

Западная общественность решила, что это и есть материальное проявление таинственного проекта «Голубая линия».

Утро на Петровском заводе наступало неохотно. На верхних ярусах леса, обласканных утренним солнцем, уже во всю кипела жизнь, а внизу, под елками было и тихо, и росно, и прохладно. Это-та прохлада и прогнала сон от прикорнувшей у костра троицы.

Ополоснувшись водой из пруда и наскоро перекусив остатками вчерашней пищи, все начали готовиться в обратный путь. Танкист стал копаться в двигателе: возникла необходимость обмотать резиной потекший патрубок. А дед и подводник отправились в длинный кирпичный барак, перпендикулярно примыкавший к корпусу главного цеха. Там они вчера обнаружили крупнокалиберный пулемет, который моряк решил увезти с собой в город.

После ухода товарищей танкист не долго колдовал над двигателем. Кусок резины для обмотки патрубка оказался коротким. Нужно было искать другой кусок. Танкист спрыгнул на землю и стал прикидывать, где бы можно раздобыть приличный резиновый лоскут. Прикидывал он не долго. От этого занятия его оторвали сухие звуки выстрелов.

Резко повернувшись в сторону выстрелов, он увидел, как из дверей барака выскочил подводник, а следом за ним выкатились два человека, очень похожих на киношных диверсантов. Они произвели вслед убегавшему несколько выстрелов. Подводник рухнул на землю.

От увиденного танкист ошалело заорал. Заметив его, нападавшие, стреляя на ходу, кинулись к танку. Видать стрелки они были неплохие: пули так и защелкали по броне.

Танкист по военной привычке сноровисто бросился на землю, затем прополз под танк, через открытый нижний люк пролез внутрь машины, скользнул на водительское место и отдал тормоз.

Диверсанты остолбенели, когда на них, отрезая путь к лесу, с грохотом двинулась бронированная махина. Сначала они в растерянности заметались по двору, а затем дружно кинулись к главному цеху, чтобы скрыться в зияющем проеме ворот.

Танкист развернул танк на месте и, разогнавшись, бросил его на кирпичную опору слева от ворот, в зеве которых уже исчезли диверсанты. Раздался треск и грохот. Обветшавшее здание вздрогнуло, накренилось и стало плавно оседать, погребая под собой и печи, и вагранки, и диверсантов. На лобовую броню танка рухнула балка, и посыпались обломки здания.

Освобождаясь от обломков, танкист дал задний ход. Танк послушно выполз из-под груды хлама и остановился в центре двора. Не дожидаясь пока осядет пылевое облако, поднятое рухнувшим зданием, танкист вылез из машины и побежал к распростертому на земле телу своего товарища. Подводник был жив, но без сознания. Правое его плечо было простреляно. Руку заливала кровь, на губах пузырилась розовая пена. Когда танкист приподнял обмякшее тело товарища, он обнаружил вторую рану на его спине. Пуля, очевидно, прошила легкое. Кровь в ране хлюпала и чуть сочилась по спине. Танкист положил подводника на живот, а сам кинулся в барак. Там он сразу же наткнулся на тело старика. Дед Сергей был мертв.