Лёнька Сгинь - Дед, любовь и расстройство психики

Она вошла в квартиру, и, вздохнув с хлопком двери, попросила:

– Давай, собирайся, дружок. А я погуляю пока.

– Ну малы-ы-ыш… это ученица…

Он пытался оправдаться, но в Насте что-то щёлкнуло. Можно даже подумать, что она ждала какого-нибудь дурацкого повода вроде этого.

Через полчаса девушка сидела в баре, водя пальцем по окаёмке бокала. Рассказывала что-то стервятнице-подруге. И сама не верила в свою решительность:

– Ну а что я могла сделать?

– Ты молодец, – кивала подруга, строча кому-то бесчисленные эсэмэски.

А потом Настя уже ничего не помнила. Да это и ни к чему. Расплатившись с таксистом, она неуверенно покинула машину и потеряла кошелёк.

* * *

Этот кошелёк и нашёл Гена. Обычный студент. Днём: работа. Вечером: учёба. По выходным: уже ничего.

Поразмыслив, он вскоре развесил объявления на всех подъездах Настиной пятиэтажки: «Потерявшему портмоне звонить по номеру такому-то». Именно в такой формулировке. Со странным словом «портмоне».

– Алло!

– Да?

– Здравствуйте! Это я потеряла… портмоне.

– А! Вы хозяйка кошелька?

– Да…

– Хмм… здесь есть банковская карточка. Принесите паспорт, чтобы удостовериться. Я живу по адресу такому-то.

Девушка пришла. Показала паспорт. Гена отдал кошелёк и отказался от какой-либо награды. Они коротко поговорили о чём-то бессмысленном, как чужие люди. Насте только запала в душу одна фраза, небрежно брошенная Геной:

– Все под Богом ходим. Один теряет, другой находит.

– Хорошо. Спасибо вам!

И разошлись, так и оставшись чужими.

* * *

Всё это обычная череда совпадений. По сути, встреча Гены и Насти ничего не изменила в их судьбах.

Гена продолжил страдать по своей бывшей, которую давно не любил, а просто нуждался в ней, как в сигаретах.

Настя вопреки логике тоже страдала по своему бывшему. И, хоть это она прекратила отношения, но ломку испытывала даже более сильную.

Пожалуй, что истерзанные неудачной любовью люди и впрямь напоминают наркоманов. Оттого зачастую и не видят тех знаков, что преподносит им судьба.

Но иногда судьба бывает дотошнее старухи, смакующей пенку латте на шершавом языке.

Спустя месяц или полтора, когда обоим следовало вволю настрадаться своим прошлым, Настя случайно набрала номер Гены. В доказательство она так и сказала:

– Ой, простите… я вам случайно позвонила, – но трубку не положила.

– Что ж, – помолчав пару секунд, ответил парень, – тогда и вы меня простите, что случайно ответил.

И было уже не важно, какую глупость они друг другу говорят. Это чувство щёлкнуло так же оглушительно, как нож у горла. Оно следовало за этой парой повсюду, заставив позабыть о времени.

За прошедший месяц Гена тысячу раз повторял себе, что никогда не вернётся в это место, но странная штука, влюблённость…

– Красивая у тебя девушка, – три мрачные фигуры стояли там же, будто изваяния, а футбольная коробочка была их пьедесталом. Косолапо сдвинувшись с места, они направились вслед за парочкой, упорно их не замечавшей.

– Где же ваши манеры, молодые люди? – преградив дорогу влюблённым, щербатый бородач вгляделся в Гену, – о, постоянный клиент!

На этот раз Гена не стал медлить и сразу замахнулся кулаком. Удар получился сильным и точным, угодив по щербатой челюсти. Бородач, не ожидавший такой дерзости, сделал два нетвёрдых шага назад и грохнулся на асфальт.

Гена всё ждал, когда же щёлкнет злополучный ножик над ухом и даже подумал, что его могли порезать, а он не почувствовал из-за какого-нибудь взрыва адреналина. Студент стал прислушиваться к своему телу и вместе с этим обернулся.

Во мраке он разглядел ещё двоих хулиганов. Оба лежали на асфальте, закрыв лица.

Вдруг подул ветер, и Гене защипало глаза.

– Бежим быстрее отсюда! – Настя подхватила его за руку. Об асфальт звякнул пустой баллончик.

Они понеслись прочь сквозь темноту, держась за руки и смеясь, как дети.

С неба посыпал первый снег. Их лица обжигал морозный ветер, а ноги то и дело попадали в ледяные лужи.

Но этим двоим теперь всё было нипочём. Они, наконец, нашли друг друга и вместе решили перевернуть весь этот мрачный мир.

Деду Потапу было 75 лет. Он сидел на балконе, курил «Приму» без фильтра. На дворе замерзал ноябрь.

Из комнаты на балкон высунулась златовласая голова внука:

– Дед, погуляю пойду с пацанами.