Ольга Камашинская - На вираже судьбы

Ада Сергеевна, коммерческий директор клиники «Надежда», подвела итоги по финансовым документам и улыбнулась. Доходы клиники за последние месяцы росли быстро. Можно будет всей семьей слетать на пару недель в Турцию и юбилей мужа отметить без ущерба для бизнеса. Не верится – Олегу скоро будет пятьдесят. Сплошные юбилеи. Сначала – их серебряная свадьба, через год – двадцать пять лет их сыну Егору. Еще через год – десять лет их клинике. Ну а теперь – юбилей Олега Владимировича.

Ада Сергеевна любила своего мужа с восемнадцати лет, считай всю свою сознательную жизнь. Но с самого начала это было не платоническое увлечение второкурсницы. И не жалкая любовь-страдание со слезливыми стишками и идиотскими попытками наглотаться снотворного. Нет. Она добивалась своего счастья долго и упорно. И теперь могла гордиться достигнутым. Она – владелица процветающей клиники пластической хирургии, ее коммерческий директор. Муж – ведущий хирург в ней. Сын, Егор, тоже хирург, его преемник. Дочь – студентка престижного ВУЗа.

У них прекрасная квартира, коттедж. У всех, кроме Насти, машины. Дом-полная чаша. Они могут позволить себе многое. Хотя нет. Стоит ей увлечься разными деликатесами, как тут же она начинает полнеть, не влезать в одежду. Приходится ограничивать себя в еде, ходить в сауну и бассейн. Да и вообще, нужно постоянно следить за собой, посещать визажиста, SPA- салон. Ада Сергеевна знала, что она далеко не красавица, но годами это не так уж бросалось в глаза. Ее сверстницы, блиставшие раньше, под воздействием лет, безденежья и ударов судьбы, изрядно поблекли и уже не привлекали мужчин, как раньше. Они жили в «хрущевках», выращивали на дачах огурцы и картошку, считали копейки, которых не хватало от зарплаты до зарплаты, и не могли позволить себе сходить даже в театр. А Аде Сергеевне с мужем присылали пригласительные билеты на все премьеры благодарные артисты. Они вращались в лучших кругах города. И, конечно, юбилей придется проводить в лучшем ресторане и пригласить больше ста человек. Это не просто день рождения, а еще как бы рекламная акция для их клиники.

Ада Сергеевна и предположить не могла тридцать лет назад, что так высоко взлетит. Ее родители постоянно ругались. Они сходились – расходились, выясняли отношения, ревновали друг друга. Им было не до ребенка. Отец был художником, но нигде постоянно не работал. Сергей Сергеевич. Так его звали, оформлял витрины, дома культуры, иногда что-то рисовал для заводов. Мать тоже часто меняла места работы. Официантка, барменша, продавщица, администратор в парикмахерской – трудовая книжка ее пестрила разнообразием профессий. Анна Егоровна, мать Ады, домашнее хозяйство вела плохо. В доме было грязно, вещи валялись где попало, полноценные обеды были редкостью. Девочка росла угрюмой, страшненькой, неухоженной. Она только раздражала своих родителей. Хорошо, что Аду любил преданно и беззаветно хоть один человек в мире – ее дед. Егор Иванович Костюк рано овдовел и больше не женился, хотя изредка захаживал к моложавым соседкам по дому и по даче. Всю свою нерастраченную любовь он отдал внучке.

Майор Костюк вышел на пенсию по выслуге лет довольно рано. Он собирался купить домик в Краснодарском крае и доживать свои дни в тепле, недалеко от моря. Но сначала Егор Иванович решил заехать, навестить свою дочь. Анна после восьмого класса уехала учиться в техникум в город, вышла замуж и осталась там жить. Они давно не виделись. Костюк даже не знал, что у него родилась внучка. Когда он пришел в гости к дочери, то увидел Аду. Девочке тогда было всего пять месяцев. Худенькие ручки и ножки, висящая кожа на животе, красные шелушащиеся пятна на лице, печальные глаза. Девочка хныкала. Даже кричать у нее не было сил, так она была истощена. И сердце Егора Ивановича впервые в жизни пронзила острая щемящая жалость. Молока у дочери не было, из бутылочек смесью она толком ребенка и не кормила, сидела в неубранной квартире и ругалась с мужем. Костюк обматерил дочь и зятя, и сам занялся внучкой. Он купил квартиру в соседнем доме, и Ада больше жила у него, чем у родителей, тем более, те начали выпивать. А тогда дед проконсультировался с педиатрами и начал усиленно кормить ребенка. Он покупал ей питательные смеси, натерал на терке яблоки и морковь, кипятил бутылочки, мыл девочку в ванне с отваром ромашки. Потом он стал покупать Аде одежду, подолгу гулял с ней в соседнем парке, пел на ночь блатные песни. Других он просто не знал. Всю жизнь Костюк отработал в тюрьмах и колониях в северных районах страны. Дослужился до замначальника по режиму. Суровая служба сделала из него сильного человека. Но у каждого есть свои слабости. Егор Иванович баловал внучку. Но он же и учил ее по-своему жизни. Учил защищать себя, никому не верить, отстаивать свои права, добиваться задуманного. Уже в семь лет Ада избила во дворе двух девятилетних пацанов, обзывавших ее «крокодилицей». Исцарапанные, окровавленные мальчишки побежали жаловаться матерям. У одного из них был разбит нос, второму девочка рассекла лопаткой губу. Матери пришли выяснять отношения к деду. Одна из них кричала: