Алексей Беляков - Арчи. И ДРУГИЕ РАССКАЗЫ

Арчи, конечно же, везде был со мной. Именно тогда я начал готовить его к первому охотничьему сезону, который, как я надеялся, должен был состояться ближайшей осенью. Особенного опыта в воспитании собаки у меня не было, и я основывался на литературных знаниях, которых хватало не всегда. Все эти азы и непоследовательность действий очень веселили моих однокурсниц, как мне казалось, опытных кинологов, которые тоже работали на станции. Сейчас я понимаю, что было очень смешно, когда я мог с секундным интервалом подать сразу несколько команд: «ко мне», «сидеть», «вперед». Арчи останавливался в недоумении и терялся в догадках, чего же от него хотят? Удивляюсь, как я тогда не испортил четырехмесячную собаку.

Один из элементов, который нам надо было освоить – это подачу с воды. Уже тогда с земли Арчи подавал с удовольствием как свои игрушки, так и специальную поноску. Плавать же он, в силу своего возраста, еще не пробовал. Да, я его и не заставлял. Пока однажды он не поплыл сам. Случилось это совершенно неожиданно для меня. В один из теплых летних дней мы пришли купаться на реку. Москва-река в этой части еще довольно чистая, поскольку до столицы нашей Родины ей предстоит пробежать не один десяток километров, петляя между холмов и поселков Московской области. Речка относительно чистая и быстрая, с многочисленными водоворотами и сильным течением. Не каждый пловец может справиться с ним, что уж говорить о молодой собаке. Мы с Арчи пришли на пустынный берег и, оставив вещи на деревянных мостках, я с удовольствием окунулся в теплую воду.

Арчи, с интересом наблюдавший за мной, вдруг понял, что остался один, а хозяин удаляется по мокрой стремнине. Вначале он заскулил, призывая меня вернуться, а потом прыгнул с мостика в воду. Я испугался, что он может утонуть и начал грести в его сторону, но не тут-то было. Течение несло меня от щенка, а тот поначалу неумело шлепая лапами по воде, вдруг приобрел горизонтальное положение и поплыл за мной.

– Ах, ты молодец какой! – подбадривал я пса, выгребая к берегу и подстраховывая новоиспеченного пловца.

Когда же мы добрались до берега, и Арчи радостно коснулся его тверди, я вдруг обнаружил, что бока собаки раздуты, как у надувного мячика. «Уж не воды ли он нахлебался», – забеспокоился я и нажал руками на бока пса. В ответ я услышал глухой звук отрыгаемого воздуха. По всей видимости, щенок с перепугу так вдохнул воздуха, что раздулся, подобно воздушному шарику. И это, надо сказать, значительно повысило его плавучесть.

Дальше все было очень прозаично. Я так обрадовался новым способностям своей собаки, что стал заставлять ее подавать с воды, даже когда она этого не хотела, добившись только того, что Арчи очень не любил купаться, даже в жаркую погоду. И хотя брошенную палку или сбитую на охоте утку всегда подавал с воды, делал это исключительно из уважения к своему хозяину.

С первых дней появления щенка в доме мы стали осваивать самые разные команды, которые должны были пригодиться нам на охоте и дома. «Поскольку собака – классический «русак», в смысле русский охотничий спаниель, – думал я, – то и команды мы будем использовать русские, без всякой иностранщины вроде «тубо», «даун» и «аппорт». И мы стали заниматься. Все по-написанному, как рекомендовали классики охоты со спаниелем. Сначала мы осваивали одну команду, потом другую. И хотя щенок оказался немного упрямым, он был очень сообразительным. К тому же, заниматься ему нравилось, ведь за каждый правильно выполненный урок он получал вкусное вознаграждение. Кроме классических знаний, необходимых собаке на охоте и в быту, я решил научить его спокойно сидеть в рюкзаке. Да, да, именно в рюкзаке. Не в каком-то специальном контейнере для перевозки или клетке, а в обычном брезентовом рюкзаке, который выпускала советская туристическая промышленность.

Надо сказать, что к перевозке собак в метро и общественном транспорте в то время относились более спокойно. Достаточно было, чтобы собака была на поводке и в наморднике, но иногда попадались дотошные контролеры метрополитена, которые требовали переноски. Однако совсем не это подтолкнуло меня приучить собаку к рюкзаку. Еще мальчишкой, работая в экспедиции на Дальнем Востоке одного из московских НИИ, я познакомился с охотником, который возил с собой гладкошерстную таксу. Жила она с ним в палатке, а вот во время всех переездов он усаживал ее в рюкзак, завязывал его, и она спокойно там путешествовала, не подавая признаков жизни. С собакой за спиной он ездил в поезде и самолете, ходил в нашей компании по музеям и кафе. Еще тогда это произвело на меня такое впечатление, что через десяток лет я решил научить этому и свою собаку.