Петер Видеркер - Женщина, настоящая

Будто загнулся я, будто зачерствела душа у меня, будто я умер,

Ушло былое время, мне дорогое, мне приходят душевные боли.

Как жизнь не крути, как душу не рви, как не надейся на чудо,

Добро исчезло, словно прочь ушло, назад ко мне не идет,

Ведь я друга своего забыл спасти, когда он тонул в грязи,

Я предал дорогого мне друга, мне нет прощения в жизни.

Сделал сладкий солод и залил водицей,

Бросил в него дрожжей щепотку,

Загулял мой жидкий солод,

Забродил он жизнью.

Хочешь! Варишь с пенкой пиво.

Хочешь! Варишь горькую водку,

Самогонку можно гнать вдоволь,

Если сахар есть в наличии.

Из любого фруктового плода,

Чем наш мир насыщен и богат,

Из любого зерна, что родит земля,

Можно сварить самогонку различного вкуса.

Жизнь наполнена многообразием энергий,

Жизнь бурлит, словно энергетический океан,

Жизнь разгульная бывает, когда алкоголь пьянит,

Можно расслабляться, чтобы дальше снова трезво жить.

А любовь бурлит иначе,

Внутри она красива и душой богаче,

Не нужна нам с резким запахом самогонка,

В любви мы летаем, словно птицы, ложимся мягче.

Выразительная красота человеческой любви в природе

И стремительная душа человеческой любви на бескрайней свободе

Плавают в жизни, словно белые лебеди, как птицы нашей жизни,

Обожествляют нашу жизнь красиво, будто говорят красноречиво.

В любви мы вдохновеньем счастья зажигаемся,

Мы жить по совести, лезем из кожи вон, стараемся,

Бережно честь свою, как белую рубашку, чистой храним,

Глубоко, сердечно жизнь любим, к грязи принадлежать не хотим.

Белая простынь укрыла милое и близкое мне тело,

Не стало души в нем, она вдруг исчезла, в иной мир улетела.

Все краски жизни сгущаются в моем обесточенном мозге, онемевшем,

Яркие сцены из жизни с любимой в мгновенье исчезли.

Жизнь сладострастная прошла, как будто спели песню,

Душою я любимую в жизни целовал, летал в поднебесье,

Вместо рук крылья живые мы в нас ощущали, ими порхали,

И красиво мы нашу любовь вдвоем, со вкусом, проживали.

Сгинула радость и, наверное, смысл в этой жизни,

Тучи темные, сплошные, свет солнца закрыли,

Когда черный гроб принесли, руки отвисли,

Вся моя жизнь вдруг, как будто скисла.

Где искать мне следы моей любимой?

Где я услышу ее смех, увижу трепет ее души?

Где найду я тепло, уют, любовь и душевный покой?

Моя любовь в одночасье в холодный камень превратилась.

Тяжелая грусть, ностальгия по счастливому прошлому,

Где голубое небо было, зеленью роскошной и цветами цвела земля.

Теперь, будто сошел с ума, беда у меня, я, наверное, парализован,

Жизнь былая, живая, радостная, кажется, прочь от меня ушла.

Как хотелось моей душе купаться в круглом, задуманном счастье,

Плескаться, нырять, кувыркаться как радостный жизненный ангел,

Как человек, который мечту в жизнь воплощает, душу в дело внедряет,

Разлуку с любимой не знает, и ничего его в жизни не страшит, не пугает.

На спор собрались русские, украинцы и судейские наблюдатели,

Из разных стран серьезные вельможи.

Все мало думают, но горячо и много спорят:

Кто прав, кто не прав, кто приличен, кто негож.

Шум! Крик! Где же бурлит здесь чистый и прозрачный родник?

Где здесь свежая мысль, любовь меж людьми и душевная прохлада?

Куда исчезла былая людская любовь, что как пламя меж людьми пылала

И сердца всех славян в живой клубок жизни собирала?!

Как долго людям можно чувства месить, сапоги не снимая,

Может быть, нужно просто этим людям любовь между людьми возродить,

Чтобы слезы счастья и радости из глаз: и русских, и украинцев сбегали.

Приди, любовь земная, к слепым и глухим людям из небесного рая!

Ведь пришла же нам жизнь с небес благосклонная,

Ведь приходит к нам ночь лунным светом озаренная,

Ведь щебечут нам птицы вольные свои песни любимые,

Если будем мы жить в любви, будем друг другу родимые.

По сути ведь люди – это одна семья: дети дружат друг с другом,

Общаются между собой любя, часто по-дружески друг друга целуют.

Словно слышится в атмосфере звонкая жизнь, словно бурлящий ручей шумит,

Чувствуют русский с украинцем, что они братья, вместе они живой монолит.

Пусть смотрят наблюдатели чужеземные, не понятные живой природой,