Елена Уралова - Человек рождён для… Письмо ДРУЗЬЯМ о мужчинах и женщинах, о настоящей любви, о радости, о счастье, о творчестве, о духовности и о смысле жизни

Редактор Елена Олову

© Елена Уралова, 2017

ISBN 978-5-4483-3720-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Началось всё с того, что в одно совсем не прекрасное утро я проснулась с чёткой мыслью, что человеческая жизнь не имеет никакого смысла. Я вдруг подумала, а какой смысл чего-то добиваться в жизни и к чему-то стремиться, если всё равно умрёшь?! Ведь смертны все люди на земле: и богатые, и бедные, и известные, и неизвестные, и трудолюбивые, и ленивые, и молодые, и старые, и талантливые, и бездарные, и прекрасные, и ужасные, и счастливые, и несчастные, и больные, и здоровые.

Я очень удивилась этой мысли, так как вся моя жизнь была осмысленной, наполненной и счастливой: я, здоровая и очень даже привлекательная тридцатичетырёхлетняя брюнетка, работала заместителем финансового директора довольно крупной компании и имела неплохой заработок, у меня была чудесная семья: любящий муж, сын – старшеклассник-отличник, замечательные родители, меня окружали интересные друзья, я много путешествовала, а для поддержания физического и психического здоровья я уже лет пять занималась йогой.

Но с того злосчастного утра на меня приступами стали накатывать необъяснимые тоска, страх и чувство абсолютного одиночества. Для того чтобы побороть своё депрессивное состояние, я стала активнее заниматься йогой и медитациями, но тоска не проходила, а только усиливалась. Меня стали мучить кошмарные сновидения и бессонница. Мне невыносимо было работать, я с трудом досиживала до конца рабочего дня. Меня стали напрягать и раздражать даже самые близкие люди. Поскольку йога мне не помогала, я решила обратиться за помощью к психологу. Психолог бился с моей депрессией почти год, но это не принесло ни малейшего результата. Тоска, отчаяние и какая-то внутренняя пустота нарастали, меня уже ничто не радовало в жизни, и сама жизнь казалась мне настолько бессмысленной, что хотелось, чтобы она поскорее закончилась. И я, наверное, ушла бы из жизни, лишь мысль о родных людях останавливала меня. Через год мой психолог заявил, что он уже ни чем не может мне помочь, и что мне необходимо срочно обратиться к психиатру. На прощание же психолог сказал, что, на самом деле, мне нужно пройти через жёсткую шокотерапию с риском для жизни, и, возможно, после этого у меня произойдёт переоценка ценностей, мозги встанут на место, я выброшу всю дурь из головы и начну ценить каждое мгновение своей жизни.

Итак, психолог отказался мне помогать, а к психиатру идти совсем не хотелось. Целую неделю я была на самом краю и с трудом удерживалась от последнего шага, но вот я услышала на улице обрывок фразы: «…Поездка в плацкартном вагоне до Владивостока – это настоящий шок, ничего ужаснее в моей жизни не было». Тут меня сразу осенило, что это знак свыше, что мне даётся шанс пройти через шокотерапию и, может быть, вылечиться от тоски. Я тут же купила билет на поезд до Владивостока в плацкартный вагон и на боковую верхнюю полку, чтобы шокотерапия прошла по полной программе. От нашего города до Владивостока поезд идёт около 6,5 дней, и мне предстояло всё это время ехать в плацкартном вагоне, а это значит, что без какого-либо комфорта и в близком и долгом соседстве с людьми иного круга общения, и это действительно жёсткая шокотерапия для меня, которая последние лет 10 летала только самолётами и исключительно бизнес-классом. На работе я взяла отпуск за свой счёт на целый месяц, а дома сообщила о срочной продолжительной командировке.

И вот, наконец, мой вагон, моя верхняя боковая полка. Я залезла на полку, отвернулась к окну и включила диктофон. Да, я взяла с собой диктофон, который купила ещё год тому назад по рекомендации моего психолога, чтобы записывать поток моих мыслей за день, а потом вместе с психологом их анализировать.

За прошедший год я так уже привыкла наговаривать мои размышления на диктофон, что как только поезд тронулся, я сразу же включила его и готовилась записать парочку интересных мыслей, но тут моё внимание привлёк шум: посередине нашего плацкартного отсека стояла проводница и грозно требовала убрать с прохода две большие сумки, но никто из пассажиров не реагировал на это требование. Тогда проводница с силой пнула одну сумку и тут же, громко взвыв, покрыла матом весь белый свет, и запрыгала на одной ноге, поджав ушибленную.