Любовь Шапиро - Взлёт без посадки

Костя и Стас вышли из зала.

– Как тебе удаётся выжать смех и слезу одновременно? – удивлялся Клёнов.

– «Публика получает особое удовольствие, когда с богачами случаются всякие неприятности. Это от того, что девять десятых зрителей бедны, и не питают к богачам никаких симпатий». Чарли Чаплин. Из книги – лекторским тоном продолжал Костя, «Над чем смеются зрители». А мне, вероятно, просто повезло, что я тоже небольшого роста. Ведь, симпатии толпы неизменно оказываются на стороне маленького обиженного человечка, – слезливым голосом проплакал Костя.

– Их можно понять, именно поэтому мы сами стремимся к богатству и радуемся чужому горю. Так? – спустив очки на кончик носа, поддел Клёнов собеседника.

– Почти. Что ж касается лично меня, то у меня более широкие потребности.

– Какие? Осчастливить человечество? Да, «Чаплин»? Ты – альтруист!

– Вроде того, Вообще центрист своего ЭГО, как и все мы. Мне не приходится бороться со своими вкусами. И мне это нравится.

– Стараюсь не отставать от вперёд смотрящих, – несколько умерив свой нерв, сказал Стас. – Но без помощи спонсоров не может существовать даже твой шедевр? У них тоже есть души и…

– … они очень страдают, что им проходится расставаться со своими золотыми. Бог с ними, о своей бы душе не забыть в этом удивительном и прекрасном мире, которое называется – …телевидение, – произнесли оба ведущих.

Пожав руки, они разбежались в противоположные стороны.

Я стояла за фермой и в наглую записывала весь спор. Когда-нибудь их беседа станет бестселлером. Почувствовав, что в душном помещении сейчас грохнусь в обморок, пошла к балкону. Это был единственное место, где можно было негласно, но получить глоток воздуха.

Мне пришлось притормозить, потому что его уже оккупировали главные люди ТВ – продюсеры Протасов и Двинский.

– Посмотри, как они бьются друг об друга, не боясь сломать себе части тела, – смотря вниз, где у 17-го подъезда творилось столпотворение.

– Девицы разных мастей и внешностей готовы разбить стекло и убить охрану, лишь бы попасть в концертный зал Останкино, – пренебрежительным тоном протянул Протасов.

– «Они и живота своего» и чужого не пожалеют, – прокартавил Двинский. Он старался избегать предложения с буквой «Р»

Конкурс был закрытый, без зрителей. В зале сидела отборочная комиссия из трёх человек, да шныряли какие-то девушки-помощницы, парни из охраны бормотали в свои «воки-токи» по углам всего амфитеатра. Трое в зале были самые знаменитые, самые «продвинутые» продюсеры 90-х – Руслан – крепкий мужик лет сорока пяти, с золотым зубом, одетый с богемно-блатным шиком. Из-под красной рубахи у него виднелась жёлтая майкас неприличной английской надписью, на рубахубыла надета зелёная шёлковая жилетка с вышитыми на ней цветами, а поверх её мягкий пиджак в красно-зелёную клетку. Хотя больше всего он напоминал клоуна, у которого из каждой части одежды будет выпрыгивать «игрушки» фокусника. Но каким-то образом ему всё это шло. Ансамбль венчала бейсболка с очень длинным козырьком. На бейсболке было написано по-английски: «Лучший отдых на Родосе», а к козырьку приделаны три разноцветных презерватива. Рядом с ним сидел Игорь Сергеевич, утончённый в свои пятьдесят два, в изящнейшем английском розовом пиджаке, джинсах и золотых очках и Магда Островская – красавица от сорока до пятидесяти, вся в коже.

Девочек было, наверно, сотни. Они стояли, прижавшись к стёклам, давя друг друга и цепляясь за турникеты, чтобы не упасть, и всё время, попискивая от ужаса. Ограждение качалось, и готово было упасть вместе с ними.

Продюсеры скучали. Иногда они подзывали ту или иную потную и испуганную девчурку и после недолгих разговоров отпускали. Среди них были худые, толстые, красивые, дурнушки, но у всех в глазах была неподдельная мольба.

– Глядя на эту провинциальную и не отмытую шоблу, хочется сделать музыкальный номер под названием: «Выбери меня», – оглядывая претенденток наглым взглядом, язвила Магда.

– И там должна звучать песня со словами: «останови на мне свой взгляд, и я сделаю тебя знаменитым, богатым и – если захочешь – счастливым». Что-то вроде этого – задумчиво рассуждал Игорь Сергеевич. И нужно ещё подтверждение в виде хора немытых соискательниц, – заржал Руслан.

– Я же о творчестве, а ты всё о бабах и их прелестях, – обиделся Игорь Сергеевич.

– Где ты видишь женщин? – удивилась Магда. – Но нескольких я бы оставила. А вообще, у меня болит голова от их кряхтения, отсутствия слуха и готовности лечь под любого из нас.