Ирина Фургал - Третий сын. Роман ВОЗВРАЩЕНИЕ СОЛНЦА. Часть III

– Но теперь есть надежда. Благодаря тебе, Миче!

Вот до чего я возмутил спокойствие в Някке, что всё перевернулось с ног на голову.

Я всё думал, как это у Корков получились такие славные дети? Привет от далёких предков, о которых вечно болтает Хрот?

Воздух на «Комарике» был свой собственный. Он был пронизан любовью, он струился и переливался, мы, почти все, были влюблены счастливо и взаимно. А глупый Миче, тем не менее, иногда пытался поворчать:

– Слушай, Хрот, я не пойму, как вы с Терезкой решились завести ребёнка? Безумие какое—то. При том—то, что происходит.

Попинав свёрнутый канат, младший Корк сказал интересную вещь:

– Мы бы не решились. Ребёнка бы не было, Миче. Только у нас появились ты и надежда.

– Слабая надежда, Хрот.

– Но она есть, – улыбнулся дурачок. – Ты не переживай, может, мы с Терезкой где – нибудь на севере останемся.

Может, нам всем остаться?

Я смотрел на Терезку и удивлялся. Она была так счастлива, что порхала и щебетала, как птичка. Она не чувствовала никаких недомоганий и неудобств, и только съедала всё на своём пути. Ей не хотелось думать о будущем.

– Благодаря тебе, Миче, – сказал Лёка, от которого я, обычно, мало слышал одобрительных речей. – Всё так хорошо, Миче, только благодаря тебе. Ты познакомил нас с Аней. Мы с ней будем жить очень счастливо. Мы просто созданы друг для друга. Как ты это понял? Я мог бы сам всю жизнь искать такую девушку и не найти.

Я только головой покачал. Объяснять, что это как-то само собой получилось, без всякого умысла с моей стороны, было бесполезно. Помнится, я всего лишь пошутить хотел.

Не помню, чтобы в свободное время мне очень часто попадались Аня или Малёк, но не думаю, что мы с Натой попадались чаще. Когда мы не работали, мы все разбредались по парочкам. Даже Рики сказал:

– Вот так приключение у нас вышло! Спасибо, Миче, это благодаря тебе! – и добавил: – А в каком возрасте я могу…

– Что? Целоваться? – ужаснулся я, бедный старший брат.

– Ну почему сразу целоваться? Ну, просто… Чтобы мне девочка нравилась?

– Рики влюбился, хи-хи-хи, – противно влез в нашу душевную беседу Воки. Оно ему надо? Подслушивал, что ли?

Ловкач смотрел на нас, влюблённых, весёлых и счастливых, и завидовал. Так ему и надо! Мрачный ходил чрезвычайно и улыбался через силу.

Я спросил:

– Скучно тебе. Ты, Воки, зачем всё-таки с нами отправился?

– Из-за тебя, Миче.

Многозначительное объяснение.

Забавно было слушать разговоры наших влюблённых чудиков.

– Малёчек, – спрашивал я, – не пристать ли нам в Неа? Как раз будем там в праздник.

– Давай, Миче, спросим у Ани. Анечка, как ты считаешь?

– Я не знаю… Наверное… Хотя… А как ты?.. Но может быть… Нет, не знаю… Как все…

– Тогда конечно. Ну почему бы и не пристать в Неа? Слышал, что Аня сказала? Анечка очень умная. И вкусней всех готовит овсяную кашу.

Петрик улыбнулся:

– Неа красивый город. И там можно кое-чего купить на продажу. Я знаю, где.

Мадинка туда же:

– Очень красивый город. Чего-нибудь можно купить. Я знаю. И там, конечно, будут танцы в парке над рекой. Как насчёт потанцевать?

– Потанцевать обязательно. Танцы в парке, конечно, будут. Над рекой очень здорово наблюдать закат. Ты помнишь, Мадинушка?

– Конечно помню, Чудилушка. Наблюдать закат над рекой здорово очень.

– Очень.

– Очень.

Мы смеялись.

Конечно, надо мной и Натой тоже подтрунивали, я бы даже сказал, ухохатывались, ну да это вам не интересно, я думаю.

Однажды мы заночевали возле скалистого островка. Там был посёлок и маленькая пристань. Все мы уже собрались спать, когда обнаружили, что нет ни Кохи, ни Чикикуки. Что за дела такие? Оставив Терезку сторожить детей и котёнка, мы обошли деревеньку, вышли к лесу, покричали на опушке, пошарахались по прибрежным скалам, никого не нашли и вернулись на пристань. Там стояла Терезка и прямо подпрыгивала от возбуждения.

– Чего вы кричите? Машу, машу – не видите. Тут он, Кохи, вернулся. Такой чудной пришёл, рот до ушей…

– С чего бы это?

– Не знаю. Рот до ушей, глаза вот такие, – Терезка показала размер тазика. – Ни на что не отвечает, брык – и сразу спать.

– Устал, значит, – поняли мы и тоже отправились на боковую.

Ночью меня разбудила Чикикука. Она тыкалась мордочкой мне в лицо, ласкалась и мяукала. Она ещё и мяукает? Не знал. Рыжик, наш котёнок, видя такое дело, откуда—то издалека прыгнул мне прямо в рот. Хотел поиграть, а провалился в яму.