Андрей Мерзляков - Чертог

© Андрей Мерзляков, 2019

ISBN 978-5-4493-6979-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ночью прозвенел звонок, и я тревожно включила свет.

Кто может звонить в столь поздний час, если ничего не случилось? Правильно, тот, у кого что – то произошло. Я сразу начала думать о родителях, потом о сестре, потом о дяде. В такие минуты сама понимаешь, что вероятность того, что звонивший ошибся равна нулю.

Я подвинула телефон, понимая, что сон как рукой сняло – уже в голове перебрала всё, что могло произойти. Ну, или почти всё.

– Алло? – поднесла я трубку к уху, чувствуя, что рука вдруг начала леденеть а пальцы стали будто железный хомут.

– Привет, – раздался хрипловатый голос мамы.

Я пыталась услышать в нём нотки тревоги и кажется, нет я почти уверена – они были, потому что её голос дрожал.

Я посмотрела на часы: большая стрелка с маленькой стояли почти что в одном направлении – 3:15.

Что могло заставить маму позвонить среди ночи? Раньше никогда такого не случалось.

– Дочь, я боюсь… – начала мама и остановилась.

Тут мне стало действительно не по себе.

Они с папой вот уже лет сорок жили за городом, в трёхэтажном доме, построенным ещё до моего рождения. Или после, потому что в том возрасте, который я сознательно помню, он уже стоял на своем месте, с раскидистой крышей, широким балконом, а если точнее то двумя, соединёнными в один длинный, по которому я маленькая бегала, не унимаясь, бросалась камушками вниз, пока никто не видит, и запускала жуков, думая, что они откроют крылья и полетят.

Я давно перебралась в город. С мужем развелась четыре года назад, детей нет. Занималась карьерой. К родителям приезжала только по праздникам, сама понимая, что их годы уходят, что нужно больше времени проводить с близкими.

Чаще, я об этом думала, что вот – вот выберусь, приеду, побуду не час, а день, может и два – тем более гостей у родителей не бывает вовсе, за исключением сестры, которая с недавних пор живёт зарубежом. Но у меня никак не получалось, возможно, я постоянно искала причины и оправдания. Мамины звонки раздавались редко, чаще когда что – то нужно купить в аптеке в городе, так как за городом такого лекарства не приобрести. Там, конечно, была аптека, но в ней продавались только средства первой необходимости, а те лекарства, таблетки, прозрачные пузырьки, которые были нужны маме состояли из такого количества букв, что мне приходилась записывать их названия. Такие лекарства можно было найти только в центральной аптеке, а она находилась в городе.

– Что случилось, мам? – сердце у меня замерло, ожидая худшего. Я старалась об этом не думать, но мысли сам ползли в голову как пауки.

– Папа…

– Что с папой, мама? Мама, что случилось?

На той стороне кашель.

– Он пропал.

– Как пропал?

– Мы с ним повздорили, и он послал меня куда подальше. И ушёл.

– О Господи, мама. Я думала что – то страшное случилось!

– Случилось, дочь, – но теперь в голосе была больше тоска и обреченность, чем страх или тревога. Видимо мама не могла просто оставаться одна, тем более такой длительный срок. – Я его никак не могу найти.

– То есть, мам? Он ушёл куда – то из дома? – я чувствовала, что ехать придется в любом случае. Рукой по очереди начала натягивать носки, выключила ночник и включила комнатный свет, слепящий и яркий.