Андрей Мерзляков - Проклятый

© Андрей Мерзляков, 2019

ISBN 978-5-4490-1325-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорогой читатель, прежде чем начать читать, предлагаю несколько советов от себя, от автора. Лучше читать поздней ночью, лежа в постели. Так будет во-первых атмосферно, а во-вторых, лично по моему опыту чтения на ночь перед сном, интереснее, и возможно, даже страшнее! Мы же готовимся к прочтению книги хоррора? Так что следуем предложенной выше инструкции. На самом деле, читатель, я специально нагоняю страху. Не помню ни одной из ныне прочитанных книг, что меня хоть чуточку напугала. Может быть, для тебя эта будет одна из таких? Как думаешь?

Но сперва убедись, дорогой читатель, точно ли ты запер входную дверь. Не открыты ли вдруг окна в доме? Пока ты читаешь эти строки, возможно, ты уже не один сейчас, мой друг?

Ну что ж, если все хорошо, тогда начнём. «Проклятый» ждёт. В конце ты поймешь, кто в этой истории проклят. Может это забытый всеми обитель? Или главный герой книги? Может его друг? Ответы сами придут в конце. Может тогда «Проклятый» и обретёт покой в этом странном мире.

Всё умолкает в чертогах мертвых.

Все – забвение в каменных залах мертвых.

Узрите ступени, во тьму уводящие; узрите палаты, в руинах лежащие.

Вот владение мертвых, где паутину прядут пауки, и вращение светочей замирает.

И светочи гаснут один за другим.

Цикл Темная Башня

Обычным теплым днем, перед самым дождем, когда тучи еще не совсем заволокли небо, а только начали сгущаться, я играл в центральном парке в нашем городке. Кругом бегали ребятишки примерно моего роста, и я среди них мельтешил, глядя над собой. На моих ножках красовались калоши почти до колена. Мне было четыре, и единственная моей целью сейчас было, казалось, чтобы воздушный змей поднялся как можно выше в небо, благо нить это позволяла. Ветер игрался не только с моим змеем, на котором пестрела мордочка кошки с зелеными глазами. У детей имелись такие же приспособления, как у меня – разноцветные, с чудными рисунками, и они так же развивались на ветру, как маленькие дирижабли. Я слегка ослаблял ручку и выпускал по чуть – чуть нить, пропуская ее через зажатый кулачок. От этого змей улетал всё выше и выше, храбро раскачивался в воздухе, почти касаясь темно – голубых облаков. Наверное, мне так казалось, что это так высоко, почти рядом с космосом, потому что я был тогда еще крохой. Я видел знакомые лица родителей, они сидели на лавочке неподалеку и кормили голубей. В парке было людно, но преобладала в этот день суетная детвора, детский смех, шум и гам повсюду. Родители, увидев, что я смотрю на них, помахали мне ручками и заулыбались. Мама красивая, счастливая. Папа ее любит, ведь если вдвоём они все время смеются и улыбаются, разве не в этом ли заключалось счастье? Мама иногда говорила про искорку между ними, а я не понимал, как она может быть между людьми, если эта искорка живет в розетке? И в телевизоре.

Маленький камушек попался под ногу, и я чуть не кувыркнулся. Но быстро исправился, выпрямился, дабы не упасть и не расстроить родителей: не возможной травмой от падения, а больше своим ревом. Я бежал быстро, почти не смотря под ноги, но змей летел быстрее. Потом я вдруг подумал, что отдаляюсь от места, где сидели на лавочке родители. Поэтому я остановился и оглянулся, заметив, что я все там же в парке, но почти достиг изгороди, где он заканчивался. В этот момент змей выскользнул из руки, а за ним в небо потянулась тонкая веревка, которая уплывала ввысь следом.

– Змей, стой, прошу! – потянул грустно к нему руку я, но тот словно не услышал. Мне стало обидно.

Я посмотрел вперед на улицу, видневшуюся через коротко подстриженные кусты. Там гуляли люди, кто—то из них жевал хот-дог, кто—то просто шел по своим взрослым делам. Машины сновали, мелькая, туда-сюда, чуть дальше. Вдруг из-за изгороди, там, где шли прохожие, выглянул воздушный змей. Это точно был мой, так как свою кошку с зелеными глазами я помнил хорошо. Он будто стеснялся и в тоже время манил. Выглядывал из— за угла и тут же пропадал, прятался. Значит он вернулся!

– Змей! – крикнул я ему.

Змей вновь показался из-за угла, сверкнув кошачьим глазами. А потом и вовсе пропал из виду, оставив после себя хвост веревки зигзагом на мостовой. Я был так увлечен увиденным, что не замечал, как зовут меня по имени родители, которые обнаружили мое отсутствие. Я сделал несколько шагов навстречу изгороди.