Наталья Аннеева - Рассказы. Миниатюры

Водитель захохотал и грубо выругался, прибавляя скорость. Приятель его, торопясь и сопя, одной рукой расстегивал на себе одежду, другой удерживая до смерти перепуганную девушку…

Неожиданно девочка перестала сопротивляться, и он почувствовал на губах ее поцелуй. Она засмеялась и заговорила с ним, будто бы пытаясь устроиться поудобнее. Он разжал руки, говоря, что так-то лучше, что они прекрасно повеселятся. Автомобиль между тем входил в поворот…

Что произошло дальше, было страшным в своей неожиданности. Девушка, освободившись, с отчаянной силой вдруг вцепилась в волосы водителя, запрокидывая его голову. Тот на мгновение, пытаясь освободиться, выпустил руль, и машина, вылетев с полотна дороги, врезалась в придорожное дерево со всей силой своего веса, помноженного на сумасшедшую скорость…

Очнувшись в реанимации через пару недель, водитель не мог ничего вспомнить. Приятель его погиб, а девочка, отделавшись ушибами и шоком, была уже выписана из больницы.

О том, что пришлось ей пережить, она никому не рассказывала. Казалось, внешне она не изменилась, была по-прежнему мила и хороша. Но в глубине ее души шла скрытая и злая работа. Горько обиженный ребенок постепенно уступал место скептичной и жесткой женщине, видящей жизнь трезво и без прикрас.

…Как-то мы с Лейлой остались в комнате вдвоем. Девчонки-старшекурсницы куда-то уехали. Но вдвоем мы были недолго. Лейла натащила полную комнату своих и не своих «землячек», которых, по ее словам, «притесняли». Они сидели у нас днем и ночью, спали на свободных кроватях, учили уроки, болтали, пили кофе и курили.

Последнее мне не нравилось, потому что я терпеть не могла табачный дым, но они часто открывали окно и проветривали комнату. С ними было весело, и я постепенно привыкла к запаху табака. Девчонки были из Сирии, Иордании, Эфиопии, Ливана, Египта, Латинской Америки и еще бог весть откуда. Смешливые и болтливые, они вовсе не походили на забитых тихонь. Но однажды Лейла привела действительно обиженного ребенка. Маленькая прехорошенькая девочка с пушистыми черными волосами и прекрасными грустными глазами приехала из Индии. Наша сырая и ветреная осень была ей вовсе не привычна, она простудилась и сильно кашляла. Ее соседки по комнате предположили, что у нее туберкулез, и девочка из-за этого плакала.

– Пусть она у нас поживет пока, ладно? – сказала Лейла.

– Да, конечно, пусть живет, – согласилась я.

– Ты знаешь, она сирота! – сказала Лейла. – Папа у нее умер, и мама тоже. Она по ним плачет до сих пор.

– А от чего они умерли?

– Отец болел, а мама… У них такой обычай, – она сожгла себя на его погребальном костре!

– О, ужас какой!

Я думала, что такое бывало только в старые-старые времена, но, оказывается, несмотря на запрещения правительства Индии, жуткий обычай все еще кое-где сохранялся.

Девочку звали Мира. Она почти не говорила по-русски, но мы с Лейлой прекрасно изъяснялись с ней «на пальцах». Мира прожила с нами целую неделю. Она была робкая и тихая, но очень понятливая и с прекрасной памятью. Я помогала ей с уроками. Лейла готовила еду и варила кофе. Прибегали арабки и возились с Мирой, как с ребенком.

На тумбочке у Миры стояла открытка с красивой нарядной девушкой в сари. Девушка плакала. Справа и слева от нее были небольшие изображения двух пар – синекожего бога Шивы и богини Сати, и того же Шивы с богиней Парвати. Палестинка Даляль, болтавшая по-русски как сорока, рассказала нам, что девушка – невеста. Она боится, что ей придется сжечь себя, если будущий муж умрет раньше нее, и поэтому плачет. Но это, оказывается, не страшно. Ведь жена Шивы, Сати, сожгла себя и потом явилась в образе Парвати, и теперь они счастливы с Шивой и будут счастливы еще много-много лет.

Открытка была очень красивая, но перспектива гореть на погребальном костре как-то не вдохновляла. Обычай носил название Сати и показался нам с Лейлой диким и бесчеловечным. Мы с ней жалели бедную Миру, как будто ей уже реально грозил костер.

Погода, между тем, все больше портилась. Подул очень холодный восточный ветер, стало подмораживать. Однажды Лейла сказала, что Мира просит сводить ее в магазин, чтобы купить шапку. На подготовительном факультете можно было купить зимнюю одежду, но, так как денег у студентов было немного, им предлагали то, что шилось для подростков. По улицам же ходили девушки и дамы в очень элегантных по тем временам нарядах. Естественно, девчонкам хотелось такого же.