Наталья Аннеева - Рассказы. Миниатюры

Анька глядела на него, широко раскрыв и без того большие, в мохнатых ресницах, глаза. Она с первого взгляда полюбила его раз и навсегда. Ведь любовь с первого взгляда – вовсе не выдумка, она существует!

Красивый молодой мужчина с удивлением взглянул на вытаращившую на него глаза девушку и улыбнулся. Она была хороша собой, несмотря на странные тряпки, в которые ее кто-то обрядил. Выпитое вино кружило ему голову, все казалось немного нереальным и милым. Он подошел и заговорил с ней.

Он был хорош собой и привык не церемониться с женщинами, которые казались ему доступными. Но вежливость и галантность, передавшаяся, очевидно, от предков, были всегда при нем. Анька была очарована. Ее принц говорил и вел себя по-королевски. Все было забыто. В темных зарослях сада он целовал ее и говорил ей ласковые, нежные слова. Он любил ее, и звезды на черном ночном небе были свидетельницами этой любви.

Утром гости разъехались. Анька, пришедшая утром убирать посуду, уже не встретила его. Она даже не знала его имени, но ждала его и думала только о нем. А он утром не сразу вспомнил о своем ночном приключении. Странная встреча с молчаливой красивой девушкой показалась ему такой малозначащей! В шуме и суете города он быстро забыл о ней.

Встретились они через несколько лет. Сергеевна умерла, и он приехал на похороны. В хмурой черноглазой женщине, распоряжающейся на кухне, он не сразу узнал Аньку. Только когда она взглянула на него, и темные мохнатые ресницы взлетели, как крылья бабочки, он вспомнил ее, и сердце его вдруг замерло и забилось часто. Он улыбнулся и заговорил с ней…

Она жила одна. Мать умерла, близкие все разъехались… Сын, ее радость и гордость, уже ходил в школу. Он был удивительно похож на отца – настоящий маленький принц.

Но она не сказала ему об этом. О сыне он узнал от соседей Сергеевны.

Дома у него была семья. Жена, властная, современная и деловая, и дети, живущие какой-то своей жизнью, в которую ему не было доступа. Как получилось, что молчаливая черноглазая Анечка и ее милый мальчишка заняли в его сердце так много места, он не понял и сам. Но со времени их второй встречи не было ни дня, чтобы он не думал о них и не посещал их при каждом удобном случае. Виновато в этом было, очевидно, то странное, неожиданно и по неизвестным причинам возникающее, до конца не понятое и не нуждающееся в понимании чувство, которое называют – Любовь.

Студенческие каникулы кончились, нужно было собираться в город. Зимой путь был один по льду через реку, затем семь км пешком до районного городка и потом около часа езды на автобусе. Молодым это было – раз плюнуть. Только вот погода стояла теплая не по времени, и лед на реке таял.

Утром мать ушла на работу, поцеловав дочерей на прощание, и они, позавтракав и быстро собравшись, отправились в путь. Девчонки были как девчонки, старшая – посерьезней и поумней, а младшая, как в сказке, – писаная красавица. Они не были особенно дружны. Сказывалась разница в возрасте почти в три года и то, что раннее детство прошло у них по разным бабушкам: одна росла в городе, другая – в деревне. Любви между ними не было, но не было и больших ссор. Мать, овдовев, растила их одна. К ней они обе были очень привязаны.

Утро было солнечное и теплое. Снег уже весь растаял. Селенье располагалось на острове посреди реки. Вытянутый вдоль по течению остров заканчивался песчаной косой, с которой до противоположного берега было около километра. Летом и зимой при отсутствии льда здесь была лодочная переправа, а в морозы по застывшему льду люди ходили и даже ездили на машинах.

Когда сестры дошли до берега, там уже стояли человек шесть. Все с беспокойством смотрели на реку. Лед на ней лежал мостом шириной около двухсот метров, а выше и ниже темнела и плескалась вода. Идти было страшно, но другой дороги не было. Все чего-то ждали, однако на реке обстановка не менялась.

Время шло. Народ постоял, постоял – и понемногу разошелся… Рисковать жизнью никому не хотелось. Девчонки остались на берегу одни. За студенческие годы добираться домой и уезжать из дома им как только не приходилось! Через реку ходить они не боялись, потому что вся жизнь селения была связана с рекой, а несчастных случаев на их короткой еще памяти не случалось. Иной раз кто-то проваливался под лед, но все всегда выбирались. Но теперь старшая боялась за сестру: та была слабее, и в случае чего… О страшном не хотелось думать!

Но опоздание на занятия грозили отработками и прочими прелестями.