Карл Сергучёв - Богоча. История Красного Шамана

Старый шаман молча покуривал трубку, и отстраненно смотрел куда-то сквозь лес. С разных сторон к столу подтягивались сенокосчики. Кто-то шел ополаскиваться к озеру, а то-то растерев руки об холстину штанов, садился прямо к столу.

– Или боишься, что не справишься? – уточнил Орос Бай, – Так ты так и скажи, мол, силы оставили меня. Я уже ничего не вижу. Тогда-то вот, я и поговорю с пришлым. А если он шаманский человек, я возьму к себе и его. Не бойся, тебя-то уж не брошу. Ты все равно самый мудрый…. Хоть и старый. Ты мне дорогу хорошую проложил. А Орос Бай добро помнит.

– Ладно, Орос. Старый Лис еще может видеть. Я посмотрю, а ты не думай. Я просто пришел сообщить тебе новость. Да и на свадьбе я молодым хорошую дорогу проложу. А с большого дома Шаман будет?

– Кто-то из них обязательно будет, – ответил Орос, – Пообедаешь с нами?

– Да нет, чай попил уже, наелся.

– Ну, смотри сам. Чай не еда, а так, думка…, – рассмеялся Орос.

Он, поднявшись со ступеньки коляски, направился к столам, за которыми обедали его работники, проговаривая про себя на ходу, – Другой человек пришел, парень какой ни будь. Ишь ты, засуетился старый Лис. Поглядим завтра, что там за человечек.

Пима шел чрез лес, утирая все еще не унимающуюся на разбитых губах кровь. Он отплевывался розовой пеной и кричал, зная, что его никто не услышит.

– Орос Бай! Гадина! Меня ударил, всю морду мне разбил. Я сам разобью тебе морду! Такой большой, сильный, конечно, тебе легко меня побить. А я, ….

Он вдруг остановился, услышав шорох позади себя. Испуганно обернулся и, оторопев, упал прямо на тропу. Позади него стоял черный бычок. Только белое пятно на лбу делало его не страшным.

– Ты, животное! Напугал меня совсем! Дурак, ходишь один. Кто-то ищет тебя, а ты меня пугаешь!

Пима внимательно посмотрел на бычка, что-то его смущало. На нем не было не колокольца, ни завязки.

– Эй, животина! Ты чей? Пима обошел вокруг бычка, рассматривая его круто поставленные бока, и не обнаружил ничьего знака и никакого тавра.

– Да ты, я погляжу совсем ничей! Тогда может быть ты мой? А-а, Орос побил меня в кровь, и за это духи прислали тебя ко мне. Орос же подарил мне сено и ко мне пришел бычок. Это назло Оросу. Тоже мне бай, теперь я сам бай. У меня есть и сено, и бычок. Я заработал его кровью. Пойдем со мной, дурак, пойдем, пойдем. Только я тебя спрячу на засеке, Там тоже есть духи, они нас прикроют. И мы с тобой заживем.

Пима сорвал с куста ветку и погнал заблудшего бычка по тропе.

Так вел он бычка, рассказывая ему про новые планы. Солнце уже клонилось к кромке леса, обдавая мягким теплым светом две фигуры, бредущие под закат.

Богоча лежал не спальной лавке, прямо, на спине, вытянувшись во весь рост, сложив на груди руки. Над его головой свисала подвеска птицы, принесенная кузнецом. Лицо было беспокойно и напряженно. Только отсвет углей с очага оживляли темную синеву углов дома. Чьи-то сухие старческие руки взяли подвеску, повертели ее на весу и вернули на место. Парень как будто видел происходящее.

– Спишь, парень, ну спи… – раздался спокойный мягкий голос.

– Дед, это ты? – спросил, не открывая глаза Богоча.

– Я, малыш, я… – прозвучал голос в ответ.

– Зачем я пришел сюда, зачем я пришел ко всем этим людям, – забредил во сне Богоча.

– Я оставил это место и этот мир, потому что тело устало совсем. И я отдал свои силы тебе. Нет, конечно, у тебя еще знания и умения. Но ты воспитался так, что сохранил силу. И чтобы она не пропала, нужно вытащить ее из себя. Тогда можно и применить. Но ты должен понять смысл ее применения. Главное – это суметь встать на путь и запомнить дорогу. Тебе я думаю, это под силу. Как ты это сделаешь – я не знаю. Но люди помогут. Они нужны тебе, и ты им. Они все очень хотят перемены. Они готовы к ним и будут надеяться не тебя. Ты не можешь их подвести. Но как это получится, этого тоже я не знаю. Каждый вечер наблюдай за луной, она тоже поможет.

– Дед, кто-то хотел ущипнуть меня через огонь.

– А, это был старый Лис. Это он от страха и беспокойства. От страха он может и навредить. Опасайся его, он и в правду вредный. Слишком привык хорошо есть. И за такую почву, что бы она осталась, и не пропала, он будет давиться. Ты просто будь поспокойнее, и никогда не отпускай своего внимания. Прости меня, парень, не простую жизнь я устроил тебе. Но ты крепкий, вынесешь. Должен вынести и вытерпеть.

– А если я не захочу? – так же, в сонном бреду спросил Богоча.