Елена Федорова: Осень (сборник)

– Надеюсь, – сказала она, подав ему руку.

Он крепко сжал ее двумя руками, сказал:

– Хорошо, что ты доверилась мне. Теперь все будет по-иному. Ты готова к новой жизни?

– Обстоятельства складываются так, что у меня просто нет иного выбора, – ответила она. – Наверно, я должна радоваться, что встретила тебя, Пьер. Но пока я не могу радоваться. Я все еще растеряна, напугана, огорчена. Мне нужно время, чтобы успокоиться.

– Я помогу тебе обрести душевное равновесие, – сказал он, выпустив ее руку из своих. – Пойди, искупайся в реке, смой с себя всю грязь, которая к тебе прилипла. Освободись от прошлого.

– Хорошо, – сказала она и отправилась к реке.

Ее обрадовало то, что вода была теплой, как парное молоко. Это сравнение напомнило Федоре о том, что она еще ничего не ела, и кружка теплого молока с хлебом была бы кстати.

– Чувство голода пройдет, если не думать о еде, которая не может появиться из воздуха, – сказала она сама себе.

– Может, – сказал кто-то за ее спиной.

Федора обернулась, увидела кружку молока, на которой лежал ломоть белого хлеба. А чуть поодаль стоял Пьер со скрещенными на груди руками.

– О, какое чудо! – воскликнула она. – Спасибо за царский подарок.

– Это всего лишь завтрак глупой танцовщицы, которая ни о чем не ведает, – сказал Пьер. – Кушай, не стану тебе мешать. Увидимся в замке. Приходи туда тогда, когда поймешь, что готова начать новую жизнь. Не спеши. Запомни, назад дорога не всегда приятна. Я бы даже сказал, что она всегда неприятна. Поэтому обдумай все хорошенько.

Он исчез, а танцовщица выпила молоко, вытерла губы, постояла несколько минут с поднятой вверх головой, а потом решительно сбросила одежду, поплыла. Чем дальше она плыла, тем явственней становились картинки прошлого, о котором ей хотелось забыть, от которого нужно было избавиться.

– Эти воспоминания нужны мне, чтобы выпутаться из сети, в которую я угодила, – решила она…

Девочку назвали редким для этих мест именем – Федора. Так захотел отец. Он верил, что имя сделает дочку счастливой, поможет ей прославиться. Но, оказалось, что имя не может дать всего этого. И тогда девочка стала называть себя танцовщицей. Родители были огорчены. Им не нравилось ее увлечение.

– Танцевать могут все, – говорил отец. – А вот плести кружева умеет не каждая. Ты должна помогать матери и сестрам, а не скакать по лугу, словно у тебя нет никаких забот.

– Я не скачу, а учусь танцевать, – терпеливо объясняла девочка.

– У кого? – хмурился отец.

– У бабочек, стрекоз и пчел, – отвечала она.

– Не выдумывай, – сердился он. – Ты должна плести кружева. Мы возлагаем на тебя большие надежды.

Она вздыхала и шла в мастерскую, где плели кружева ее мать и четыре сестры. Они были старше Федоры и считали своим долгом ее поучать. Это Федору злило. Она не знала, кого слушать и часто просто сидела перед натянутым полотном и смотрела на кружевной рисунок.

– Ох, Федорушка, что же ты у меня такая нерадивая уродилась, – как-то вздохнула мама. – Никакой от тебя пользы нет. Наверно пора тебя выдать замуж. Есть у нас на примете один богатый господин. Он живет в замке…

– О нет, не говори мне про женихов, – взмолилась Федора. – Я еще слишком мала, чтобы выходить замуж.

Федора видела, как непросто живется ее сестрам, как строги к ним мужья. Она знала, каким резким бывает отец, когда мама что-то у него просит. Ей было непонятно, почему у замужних женщин столько запретов. Маме нельзя ничего, кроме вязания кружев, воспитания детей, приготовления пищи.

Федора не желает для себя такой участи. Она хочет, как бабочка, порхать над цветами. Она мечтает стать известной танцовщицей и поселиться в замке, из которого виден бескрайний простор. Но для этого ей нужно научиться танцевать так, чтобы ни у кого не возникло сомнения, что она парит над землей. Если же в ее жизни появится мужчина, то обо всех мечтах придется забыть.

– Мне только пятнадцать лет. Я не готова стать женой, – стонала она, когда мать заводила разговор о замужестве.

– Все это просто отговорки, – усмехалась та. – Я стала матерью в четырнадцать лет. А твоя старшая сестра Антонина родила в шестнадцать.

– Ну, хорошо, хорошо, раз уж это так необходимо, я готова принять все ваши условия, – сказала Федора, чтобы не сердить мать.

Но со своей свободой и своей мечтой она прощаться не собиралась. За день до смотрин она сбежала из дома. И вот уже три года скитается по свету. Она не задерживается в городах больше недели. Она спешит вперед, в неведомую даль, где по ее мнению находится замок ее мечты.